В каких республиках Северного Кавказа древнему обычаю верны по сей день и почему так трудно убедить людей от него отказаться.

Кровная месть – один из самых известных кавказских обычаев, который на протяжении веков выступал главным сдерживающим фактором в обществе. Но избавиться от него окончательно не удаётся и сегодня. Почему, разбирался «АиФ-СК».

Увидеть дочь и умереть

Фатима потеряла своего отца в девять лет. Она, как и все в её селе, знает, кто убийца, но призвать к ответу не может. Таков обычай.

«Мой дедушка застрелил своего односельчанина. Семья погибшего объявила нам кровную месть. Но охотиться они начали не за дедушкой, а приняли решение убить его самого уважаемого и преуспевающего близкого родственника. Выбор пал на отца. Он много лет находился в бегах, хотя никакого отношения к убийству не имел. Свою младшую дочь смог увидеть только однажды, в день своей смерти. Отца подкараулили и расстреляли. После этого кровная вражда между нашими фамилиями прекратилась», - рассказала Фатима.

Известный историк Нурдин Кодзоев, возглавляющий отдел ингушской истории ИнгНИИ имени Ахриева , утверждает, что такие случаи – скорее нарушение древнего адата (обычая) ингушей - а именно в Ингушетии по сравнению с другими республиками Кавказа он на сегодняшний день распространен больше всего. Исконный обычай кровной вражды, по его словам, предусматривал только принцип «око за око».

«У адата были свои условия, - рассказывает он. - Кровная месть могла быть объявлена только непосредственному убийце. Но нарушения встречались часто: родственники погибшего, действительно, в отместку старались убить самого выдающегося представителя фамилии».

По словам Кодзоева, обычай кровной мести такой же древний, как история ингушского народа. Но как это ни странно звучит, ввели адат как раз для того, чтобы предотвратить насилие.

«Адат заставлял людей серьёзнее относиться к чужим жизням, осознавать неминуемость возмездия. И это был весьма эффективный сдерживающий фактор. Практика показывает, что люди его боятся больше, чем Уголовного кодекса», - говорит историк.

Сейчас влияние древнего обычая на общество ослабевает. В последнее время люди намного чаще прощают обидчиков, руководствуясь религиозными соображениями – в исламе умение прощать является одним из наивысших достоинств, присущих мусульманину. С пережитком прошлого активно борются примирительные комиссии. Но окончательно искоренить его пока не удаётся.

72 года на ножах

В Ингушетии примирением « кровников» занимаются общественно-религиозные объединения и отдельные авторитетные старейшины. Крупнейшая организация, работающая в этом направлении, - примирительная комиссия при главе Ингушетии. Её в 1995 году создал своим указом первый президент республики Руслан Аушев. Члены комиссии сегодня работают во всех районах. Возглавляет её Сейт-Хусен Акилов.

По данным секретаря примирительной комиссии Микаила Аушева, в республике сейчас остаётся неразрешенным 91 факт кровной вражды на почве убийства. Буквально несколько дней назад с участием членов комиссии примирились две крупные ингушские фамилии, которые состояли во вражде в течение 72 лет. Всего с начала года комиссии удалось урегулировать семь случаев кровной мести, а за последние 5 лет – более 100.

Отдельная история - случаи кровной вражды из-за ДТП. Если человек погибает в дорожной аварии по вине другого водителя, то последнему так же объявляется кровная месть. Примирители занимаются и такими ситуациями. На их счету более 40 подобных эпизодов, в которых удалось остановить кровопролитие.

Простить и забыть

Председатель примирительной комиссии при главе Ингушетии по городу Малгобеку и Малгобекскому району Алихан Муцольгов более 20 лет занимается примирением. Признаётся – работа тяжёлая.

«Мы по многу раз посещаем кровников. Разъясняем с точки зрения ислама пагубность этой вражды, призываем и даже упрашиваем простить и забыть. Но люди не всегда готовы сразу это сделать. Обычно семья прощает кровника через 10-15 лет. Случается, конечно, и раньше, но бывает, и десятилетия проходят во вражде. С большей готовностью люди прощают виновников ДТП со смертельным исходом, а вот если смерть наступила из-за огнестрельного ранения или поножовщины – это простить гораздо сложнее, требуют больше времени», - говорит Муцольгов.

Абдул-Хамид Доскиев возглавляет другую примирительную комиссию – при муфтияте республики. Заниматься проблемой он начал всего 4 месяца назад и за это время успел принять участие в разбирательстве по трём случаям кровной мести. Все они были связаны с убийствами. И все три семьи пока оказались не готовы простить тех, кто отнял у них родных.

Хизир Цолоев – один из самых известных имамов республики, он возглавляет Центральную соборную мечеть Назрани. Там также работает примирительная комиссия. В своих проповедях имам часто призывает людей к терпению и милосердию, стремясь предупредить кровную месть. Он уверен, что большинство людей могут услышать доводы разума.

«Сегодняшние случаи кровной вражды – это, в основном, последствия ДТП. У нас практически война идёт на дорогах – люди часто гибнут в авариях. Чаще всего в таких ситуациях удаётся добиться прощения и предотвратить кровную месть. Если только водитель не был пьян или не вёл себя по-хамски. Эти обстоятельства могут затянуть примирение, - поясняет имам. - С ростом религиозного самосознания люди больше склонны прощать».

Кровная месть на Кавказе.

Очччень многа букаф. Но они того стоят.

Шамхан Хаджи Хамадов, 56 лет, тейп Харачой:

«У чеченцев испокон веков ведется кровная месть — из поколения в поколение не прощают. С этой стороны убивают, с другой стороны убивают. Это очень тяжелый труд — примирить стороны. Это не один человек, это тейп! У него есть родственники по матери, по отцу, которые жаждут мести. Это непростое дело, титанический труд договариваться с ними. У нас не продают, не покупа-ют — прощают человека ради Аллаха.

Эти маслааты (по-арабски — «примирения») муфтий предложил снимать на камеру. Это не показуха! Это для того, что бы те люди, которые из далеких-далеких лет не прощают, чтобы они увидели, взяли пример. Маслаат произошел, совет муфтия садится вместе с муфтием, смотрят за каждым словом, кто что сказал. Одно слово может все испортить. После того как это видео цензуру -прошло, только потом с разрешения муфтия показывают это по телевизору на всю -республику.

Например, у нас в Алдах был случай. В ДТП погиб один человек. Ему на встречную полосу, не соображая, что делает, выезжает пьяный на камазе. Тот чело-век на месте скончался. 5 человек у него осталось детей, все малыши. Самому маленькому было 2 или 3 месяца. Отец погибшего говорит: «Приведи-те ко мне этого водителя! » «А ну дыхни на меня — пьяный, не пьяный? Пьяный».

Потом водитель камаза, естественно, куда-то убежал, спрятался, и я начал разговаривать с родственниками убитого, пострадавшими. Они у меня спросили: «Что мы должны делать? Какое мы имеем право по шариату? Имеем право убить? » Эти люди и властью, и деньгами, и своим мужским характером безо всякого -сом-нения могли рассчитаться с человеком. Я им объяснил: «Да, он был пьяный, с него можно это спросить, но перед Аллахом для вас более достойная и высшая награда будет, если вы простите, если вы сможете его простить». Я коротко говорю, это долгая, многочасовая, ежедневная работа. И они сказали: «Мы не хотим, чтобы еще одна семья плакала. Мы не хотим, чтобы еще одни дети остались без кормильца. Как нам ни тяжело, мы ради Аллаха его простим». И на третий день в присутствии представителя муфтията, пресс-службы, -представи-телей той стороны и этой мы сделали маслаат, но с одним условием: если еще когда-нибудь увидят этого человека пьяным, считай, что у нас примирения не было. Он на всю оставшуюся жизнь отрекся от того, что опьяняет. Они живут в одном селе, встречаются, но на всю оставшуюся жизнь он должен уступать им дорогу, слово, во всем быть у их ног.

Милиция — она, естественно, делает свою работу, наша работа консультативная. То, что решил светский суд, у меня нет права отменять. В большинстве случаев, конечно, приходят к нам, а не в милицию, потому что мы к ним ближе, мы с ними живем, мы каждый день с ними сталкиваемся, и в основном вопросы решаются по законам ислама»

Абу-Касым Заурбеков, 82 года, тейп Чанти:

«Я вам расскажу один случай. Были две стороны, обе из тейпа Чинхой — это высокогорный район в сторону Грузии. Еще до репрессий, до 1943-го, у них был спор. Один родственник у другого украл коня. Помирить их взялся третий родственник. Чтобы между ними не было никаких обид, он купил другую лошадь, отдал ее владельцу, а сверх заплатил еще 5 тысяч рублей — столько тогда лошади стоили. А кто украл — это уже закрытый вопрос, не говори никому. Ну а хозяин лошади вину на этого человека, который привел лошадь, переложил. Тот отве-чает: «Я ее не крал и не знаю, кто украл». Клятву дает. После этого всех выслали. А там, в Казахстане, голод, холод, не было ничего. Вот этот, который лошадь приводил, идет по полю, чтобы что-нибудь найти, и натыкается на того, у кого лошадь украли, — он пас коров, и у него винтовка была. Пастух его задержал и говорит: «Ты у меня лошадь украл». Они подрались. И каким-то образом погиб именно тот, у кого -винтовка была. Как — уже неизвестно. Второго же -поса-дили на 10 лет в тюрьму. После возвращения на родину в 1957 году та семья, у которой погиб человек, объявляет кровную месть семье человека, вернувшего коня. Он же категорически не принимает это на себя, он говорит: «То, что я не крал коня и не имею к этому отношения, — я вам даю клятву. Даю вторую клятву, что не причастен к убийству этого человека, я не был вооружен, оружие я не отнимал, как оно выстрелило — я не знаю». Он переселяется в другое село, опасаясь кровной мести, и свою вину не признает. Этот конфликт длился 40 лет, много кто пытался их примирить. Потом уже обратились ко мне, хотя я из другого тейпа. Я пошел поговорить с человеком, которому объявили кровную месть. Он и мне поклялся, что не делал ни того ни другого. Я говорю: «Первую клятву о том, что ты коня не крал, я принимаю, но вторую клятву я принять не могу: кроме вас двоих, там никого не было, отчего он умер — выстрелило ружье само или он спот-к-нулся, — его смерть на тебе остается. Поэтому ты дол-жен принять на себя вину».

Ему пришлось согласиться. Он принимает вину на себя и собирает народ — родственников, авторитетных людей, старейшин. Сотнями они идут к другой стороне, просят их, умоляют, какие-то подарки дарят. Подарком у нас -счи-тается большого барана -преподнести. Те простили его и помирились.

Мой отец и дед занимались этим, я маленький слушал эти разговоры. 60 кровников благодаря мне простили»

Лермонтов. Воспоминания о Кавказе.

Дока Кагерманов, 78 лет, тейп Эгашбатой:

«Есть люди, с которыми можно договориться, смотря какое воспитание. Конечно, в обход закона тоже нельзя. Один случай был: в середине 70-х годов двое друзей, молодые парни, играли с оружием, и один случайно выстрелил во второго. И в результате тот умер, он был из тейпа Чунгарой. Этот парень из тейпа Нихалой жил с нами по соседству и прибежал сразу ко мне: «Что мне делать? Я убил человека». И убежал, растерянный был совсем. Следом пришел его отец с тем же вопросом: «Что нам делать? Мы убили человека». Я собрал народ. Это было довольно легкое дело — смерть была случайная. Единственное условие, которое было, — чтобы этот парень переехал жить в другое село. Он согласился, и его простили.

В последнее время много людей умирает в авариях. Как-то житель селения Сунжи на заправке случайно наехал на человека из села Надтеречное. Один из родствен-ников того, на кого наехали, не хотел прощать и говорил, что он не присут-ствовал на экспертизе, что не все подробности знает. К ним обращались трижды — все не хотели прощать. Им помог имам этого села, сказал, что тот слишком перегибает палку: «Если ты слушаешься меня, то ты должен простить». И они примирились.

Вот была еще одна авария. Свидетели сказали, что водитель был пьяный, так как машину он вел кое-как. К двоим братьям погибшего — младший хотел примирения, а старший был катего-рически против — трижды обращались, и те все равно не хотели прощать. Уже в третий раз сам винов-ник аварии, в капюшоне, небритый, не выдержал, вышел вперед и сказал: «Давай уладим это все». Старший брат ответил: «А ничего подобного — я только кровью».

Тогда виновник вынул кинжал и протя-гивает ему. «В сердце хочешь, горло -перережь, только не мучай этих людей, не мучай стариков, бери кинжал». Но младший брат обхватил старшего и не позволил убить. Тогда мы произнесли речь о том, что если он, старший брат, сегодня не простит, то на его похороны никто не придет. Если он умрет, то мы к нему отношения не имеем. Как бы отрекаемся от него. А похороны всегда происходят при участии стариков, -имамов. И после этих слов он согласился простить»

Салман Бациев, 89 лет, тейп Чанти:

«Вчера убили человека. Люди даже сказать боятся, кто убил, что. Мое положение понимаешь? Тяжело. В станице Ассиновская милиционер вышел из дома поздравить свою мать, и его убили. Пока неизвестно кто — люди были в масках. И вчера, и сегодня я был на похоронах, только что приехал оттуда. Когда идешь на похороны в своем селе или в чужом, эту миссию должен возглавлять авторитетный человек. Не будем мы соблюдать эти традиции сегодня — завтра к моему слову прислушиваться не будут. Обязательно надо ходить на похороны.

Был случай: 2 месяца назад 4 человека, один был с нашего села, забрали автокран — связали водителя, угрожали ему, убить хотели. Выбросили его в безлюдном месте, а автокран перевезли в Ингушетию и продали за 19 тысяч -долларов. Потом стало известно, кто это сделал, и так как один человек был с нашего села, я участвовал в урегулировании вопроса, потому что родственники водителя автокрана хотели убить его за такое дерзкое преступление. Я отправил своего сына с еще двумя мужчинами в Ингушетию на поиски крана. Спустя шесть суток они его нашли, привезли обратно и вернули хозяину. Чтобы человека, который украл кран, простили, мы собрали жителей всего села, можно сказать, тысячу человек, и поехали просить прощения в станицу Ассиновская, так как пострадавшие были оттуда. Родственники категорически не хотели прощать обиду и собирались отомстить, на это они имели полное право. Глава нашей делегации буквально умолял представителей того рода, чтобы они простили, но те категорически были против. И тогда он нашел прекрасные слова, которые задели их сердца: «Земля крутится, завтра может быть такая ситуация, что вы уже обратитесь к нам. Неизвестно, что будет, — у тебя тоже будут проблемы. Сегодня целое село буквально стоит на коленях и просит, чтобы ты простил. Неужели просьба всего села не может затронуть твое сердце? »

Именно этими словами он его разжа-лобил: тот сказал, что ради Аллаха прощает и больше не держит зла»

Саид-Альви Медилов, 58 лет, заместитель муфтия, тейп Курчалой:

«Страшное убийство было в Заводском районе. Год или два тому назад молодой человек убил мачеху свою. Он не совсем молодой был, даже женатый. И они ему не прощали. Обратились к людям из муф-тията, а я самый старший, кажется, в муфтияте. Очень много народа соб-ралось. Убийца из Сержень-Юрта был, а другие, родственники этой женщины, — из поселка Алды. Они и объявили кровную месть. Церемония началась в 10, в 11 мы примерно закончили — каждая сторона выступила. Это на улице происходит, потому что народу много. С нашей и с их стороны ученые были — имамы, кади. Старики некоторые даже плакали, до того хорошо говорили. Ну и после этого они сказали: «Ради Всевышнего, ради всех хороших людей, ради народа, который здесь стоит, мы прощаем вас». Потом очень близкие — брат, отец, сват, человек 10, проходят и обнимаются. Непосредственно виновник в плаще стоит, в капюшоне, и капюшон подни-мает самый близкий родственник убитого: мол, ты уже все — свободный. И тогда уже 100-процентное прощение. Это перемирие даже снимали, по теле-визору показывали.

Бывает, некоторые заявление в милицию дают. По закону положено — но это уже другой вопрос, а у нас перемирие, чтобы один человек другого не убивал, чтобы дальше конфликт не пошел.

Тот, кто нарушит мир, считается проклятым Всевышним, проклятым народом. С ним уже в селе никто здо-роваться не будет. Но это редкость.

А вот еще история, случилась 45 лет назад в Алма-Ате. Один у другого украл сестру, ее братья за ней поехали, а хозяин дома (когда невесту похищают, ее везут не к себе, а к другу, брату, пока все страс-ти не улягутся) заступился за нее, чтобы ее обратно не забрали. И брат невесты убил хозяина дома, хотя он не имел отношения к похищению. И очень долго стра-сти не утихали. Их наследники продолжали враждовать.

Кто только к ним ни ходил! Но все-таки примирились. Назло шайтану! Хвала Всевышнему и Хож-Ахмеду Кадырову, дяде Рамзана, — он у нас считается председателем всех улемов, ученых. Три раза он ходил, и только на третий раз ему пошли навстречу. Около школы в Первомайском встречу организовали, собралась толпа. Машин сто, наверное, было, когда к ним ехали. Наша сторона подъехала, мы подходим поближе — Хож-Ахмед Кадыров, я, два-три старика. И Хож-Ахмед начинает речь свою: так и так, столько лет прошло, и несмотря на все это, вы свою злобу не оставили. Старики плакали.

Мулла их в ответ выступил, благодарил Всевышнего и народ, который с нами пришел. «Мы идем навстречу, с сегод-няшнего дня, с этой же минуты вы осво-бождены», — такой ответ они дали. А у нас при этом было 100 тысяч денег, 40?—?50 баранов, подарки. Они ничего не просили, хотя по шариату, если человек прощает кровную месть, он может просить 100 верблюдов. Деньги они, по-моему, взяли, но не все — 50 тысяч вернули.

Потому что если человек прощает — на том свете он все что угодно получает»

Конзо Саид-Магомед Дадаев, 83 года, тейп Чанти:

«То, чем мы занимаемся, — нам за это ничего не надо, мы ничего за это не получаем. Если невозможно перемирие заключить, то мы уже в уголовный розыск передадим. А если возможно — приезжаем к старику, старшему, начинаем с него разговор. У нас спорных вопросов много на селении, поэтому и мне нет покою.

Каждая из сторон обращается к старейшине рода, он имеет влияние на весь тейп. И вот они ищут какую-то золотую середину, пытаются найти компромисс.

Был конфликт в селе Хамби-Ирзи в Ачхой-Мартановском районе. Обе стороны были из этого села, ко мне они никакого отношения не имеют. Я представитель другого тейпа, они могли этот вопрос решить между собой, но обратились ко мне. В Казахстане, куда были высланы чеченцы во время войны, был убит человек и не был похоронен. Останки нашли уже после того, как труп сгнил, спустя девять месяцев. И родст-венники убитого в ответ убили двоих человек — получается, отомстили за одного и второго лишнего убили. Люди были из одного тейпа — родственники мстили своим же родственникам. Люди, у которых было убито два человека, считали, что они должны убить еще одного, чтобы было поровну — двое с одной стороны и двое с другой. В 1956 году чеченцы вернулись на родину. Не договорившись между собой, они пригласили меня. Решили, что мое слово для них будет окончательным. И я вынес такое решение: те, у кого были убиты двое человек, — они не только убили человека, но и жестоко обращались с ним, так что родственникам нечего было хоронить, поэтому они должны были простить второго убитого человека. Убийство и жестокое обращение приравнивается к двум убийствам. Они прислушались к моему слову и примирились.

Или вот еще история: затеявшие спор — чеченцы, один представитель нашего тейпа, другой — селения Ножай-Юрт. Они жили в Турции, были коммерсантами, что-то не поделили между собой, и один убил другого. Убийцу посадили в тюрьму в Турции, а здесь, в Чечне, начинается вражда между их родственниками. Посадили в тюрьму — это по-уголовному наказан, это ни при чем. Плюс еще убийца задолжал погибшему — как я сказал, они были коммерсантами. Одна сторона полностью пострадавшая: у них убили человека и им еще должны. До убийцы они уже не доберутся — он сидит в тюрьме. По кровной мести отвечает не только убийца, но и его близкие родственники — брат, двоюродный брат, если нет родных братьев. Двоюродный брат должен быть однофамильцем, то есть по отцу. Было совершено покушение на брата. Потом еще на одного и еще на одного. Было три раненых и ни одного убитого. И споры продолжались, так как не было ни одного убитого. Меня привлекли к этому делу, и я посчитал так: двое раненых вместо одного убитого и третий раненый вместо долга. Ссылаясь на это, я прими-рил эти стороны. Сегодня они друг к другу в гости ходят»

I. Сын за отца отвечает

50-летний чеченец Султан уже больше десяти лет живет в Волгоградской области. Приехал он сюда, спасаясь от кровной мести, которая досталась ему в наследство от отца.

На Кавказе кровная месть не имеет срока давности. Она может быть осуществлена через 50 или 100 лет, даже если виновник смерти и его близкие родственники умерли. Поэтому у кавказских народов считается, что лучше решить все вопросы, связанные с кровной местью, как можно быстрее, чтобы потомкам жилось спокойно.

Когда кровник умирает естественной смертью, не дождавшись ни мести, ни прощения, под удар попадают его ближайшие родственники — брат, сын, внук, а если таковых нет, то другие родственники-мужчины.

— Я был подростком, когда мой отец в ссоре зарезал соседа, — вспоминает Султан. — Отца поймали, судили и посадили на 15 лет.

После суда семья заключенного сменила место жительства, уехав из благоустроенного дома в Грозном, который был расположен по соседству с кровниками, в высокогорный родной аул.

— Пока отец сидел в тюрьме, мы жили в этом ауле, не смея далеко отходить от дома, — рассказывает Султан. — А когда отец, отсидев полностью свой срок, вышел на свободу, он увез нас далеко от Чечни, в Россию.

Через несколько лет отец Султана умер. Семья вернулась в родную республику в на-дежде, что теперь, после смерти отца, получить от кровников прощение будет проще. Но переговоры успеха не имели, и Султан, уже успевший к тому времени завести собственную семью, продолжал жить в постоянном страхе. Особенно опасной его жизнь стала после объявления неза-висимости Чечни, когда все мужчины стали открыто носить оружие. Однажды кровники чуть не убили Султана, устроив засаду в его же родном ауле. После этого он спешно собрал семью и выехал из республики. До сих пор он не знает, когда туда вернется.

— Не смогут вернуться домой и мои сыновья, — говорит Султан. — Ведь после меня кровная месть перейдет уже на них.

— Когда же это закончится?

— Когда между нашими семьями произойдет примирение.

— А что мешает вам это сделать?

— Это очень тяжелый и трудный процесс, — сокрушается Султан. — Тут не обойтись без помощи многих людей.

II. Мертвый обычай

Обычай кровной мести, имеющий, например, в чеченском языке свое наименование «чир», существует у кавказских народов с незапамятных времен и до сих пор почти не изменился. В отличие от свадебного обряда, который претерпел существенные изменения и осовременился, обычай кровной мести, как, кстати, и похоронный обряд, сохранил в себе дух древних времен, когда кавказские наро-ды жили вне государства. Кровная месть выполняла роль государственного института, который регулировал взаимоотношения между жителями общины, предотвращал преступления и наказывал -преступников.

В древности закон кровной мести был основополагающим не только у вайнахских народов (чеченцев и ингушей), но и у осетин, кабардинцев, представителей малых дагестанских народов. Когда эти народности вошли в состав Российской империи, они были вынуждены подстраиваться под те правила, которые диктовало им государство. Со временем уклад жизни менялся, одни народы поднимались выше по социальной лестнице и, следовательно, избавлялись от мешавших дальнейшему развитию обычаев. Так, к примеру, произошло в Осетии. Впрочем, эта республика гораздо рань-ше избавилась от обычая кровной мести -благодаря принятию осетинами -хри-стианства. Притом что к X веку, когда это произошло, некоторые осетинские фамилии были фактически истреблены кровной местью.

Так, в Осетии до сих пор существует легенда о происхождении одной фамилии. Звучит она так. Это было в давние времена, когда осетины жили в горах и только боги защищали их от вражеских набегов. Но боги не сумели защитить их от своих соплеменников — кровная месть выкашивала целые фамилии. Так произошло и с одной фамилией, которой никто уже не помнит. Когда-то ее представитель в драке убил своего друга, за что родственники убитого ему отомстили. Однако примирения не произошло и кровная месть -продол-жалась несколько десятилетий. В итоге с обеих сторон погибло по полсотни мужчин. Закончилось все так: в дом, где жила одна из семей — последняя в роду, — ворвались кровники и уничтожили всех находившихся в доме мужчин. Убийцы уже собирались уходить, оставив женщинам оплакивать погибших, как вдруг внимание одного из них привлекла молодая женщина, прячущая за спиной мешок. «Что там у тебя? » — сурово спросил мужчина. «Кошка», — пряча глаза, ответила женщина. Мужчина взял мешок и развязал его. Заглянув внутрь, он увидел спящего грудного мальчика. «Кошка? — переспросил он. — Ну тогда будете теперь Кошкины». Легенда гласит, что, если бы ребенку оставили его прежнюю фамилию, его бы убили. Так родилась известная осетинская фамилия Гадиевы, что в дословном переводе так и звучит — Кошкины.

Принятие христианства, а потом и вхождение в Российскую империю -серьезно способствовало тому, что светские зако-ны вытеснили многие древние обычаи, и сегодня в Осетии, как в Северной, так и в Южной, кровную месть -воспри-нимают как атавизм. Однако история с Виталием Калоевым, который в 2005 году убил швейцарского -диспет-чера Питера Нильсена, виновного в гибели авиалайнера «Башкирских авиалиний» над Боденским озером летом 2002 года, показала, что обычай кровной мести может веками жить в подсозна-нии народа, даже если он умер как соци-альное явление. В этой истории -показа-телен не сам факт самосуда, а то, как -восприняли это на родине Калоева: с момента заключения под стражу и до освобождения о швейцарском узнике хлопотали власти и общественные деятели республики, а когда он наконец прилетел во Владикавказ, его встретили как национального героя. «Побольше бы нам таких мужчин», — говорили тогда осетинские женщины в беседах с журналистами.

Практически исчез обычай кровной мести у кабардинцев, балкарцев, карачаевцев, черкесов и представителей дагестанских народов. В высокогорных дагестанских селах о кровной мести еще -помнят, но свежих примеров привести не могут. Впрочем, возможно, это делается намеренно — ведь чем меньше гово-рят о кровной мести, тем больше шансов сохранить этот адат в государстве, где национальные традиции часто рассматриваются как неприятный атавизм, мешающий становлению правового общества.

III. Кровная месть и советский суд

В отличие от других кавказских народов в чеченском и ингушском обществах адат кровной мести не сумели вытеснить ни Российская империя, ни советский режим, ни репрессии. Возможно, потому что присоединение этих народов к России было насильственным, и оттого сохранение древних обычаев воспринималось как сохранение народа, который надеял-ся когда-нибудь обрести независимость. Именно поэтому сегодня мы имеем возможность познакомиться с адатом кровной мести, который до сих пор определяет жизнь чеченского и ингушского общества практически в его первозданном виде.

В советское время чеченцев и ингушей пытались заставить забыть о кровной мести, называя этот обычай дремучим пережитком прошлого. Это было вполне объяснимо, ведь древние обычаи часто вступали в противоречие с государственными законами, а значит, подвергали угрозе государственные устои. И все-таки даже самые продвинутые вайна-хи, занимавшие большие посты во вла-стных структурах и вынужденные на словах критиковать приверженцев средневековых обычаев, на деле следовали законам кровной мести. Любого чеченца, по вине которого погиб другой, ожидало разбирательство по древним законам, даже если он понес наказание по законам светским.

Лет тридцать назад, когда советская власть казалась еще незыблемой, в Чечено-Ингушетии произошел случай, о котором долго говорили. В одном из районных судов шел процесс по делу об убийстве. Процесс был открытый, и людей собралось немало — в основном родственники подсудимого и его жертвы. В положенном ему месте, на скамье подсудимых под вооруженным конвоем находился убийца. Когда судья стал оглашать приговор, в зале прогремел выстрел. -Подсудимый упал как -подкошенный — пуля попала ему точно в сердце. -Стре-лявший положил пистолет в карман, -спокойно прошел через расступившуюся толпу, вышел на улицу и исчез. Никто не попы-тался его задержать, хотя в зале были и милиционеры.

Разбираться со скандальным происшествием приехали следователи из Москвы. Однако установить личность стрелка так и не удалось. Все знали его имя, но называть не хотели. Тогда москвичи обратились к жене покойного:

— Вы-то, наверное, хотите, чтобы поймали убийцу вашего мужа. И наверняка знаете, кто стрелял. Назовите его.

— Да, я его знаю, — ответила женщина, — но не скажу.

— Почему?

— До сих пор на моих сыновьях была кровь человека, который был убит их отцом. Теперь мы квиты с этой семьей, и мои сыновья могут жить спокойно, не скрываясь.

Понимание чеченскими женщинами древних адатов настолько глубоко, что горе от смерти мужа, убитого -кров-ником, она переживает легче, чем его смерть, случившуюся по какой-то дру-гой причине.

IV. Объявление мести. Чир дахеяр

Кровная месть вступает в силу с момента ее объявления. Происходит это так. Родственники убитого по горячим следам выясняют, кто это сделал. Затем к виновной стороне отправляется человек, чаще всего это старейшина села или дальний родственник жертвы, который сообщает о решение объявить кровную месть. -Близкие родственники убитого обычно при этом не присутствуют.

Тот, кто получил такое сообщение, независимо от того, принимает он обвинение или нет, приобретает статус кровника. Если убийца живет в одном селе с родственниками жертвы, то он, как правило, вместе с семьей уезжает в другое место, зачастую довольно далеко. О таком человеке говорят: «Луровелла», или «скрывающийся от кровной мести».

Это правило, как и любое другое в адате кровной мести, глубоко продумано древними. Во-первых, отъезд семьи убийцы продиктован требованиями безопасности, чтобы родные убийцы не попали под горячую руку разгневанных родственников погибшего. Во-вторых, процесс примирения имеет больше шансов на успех, если кровник и его -родствен-ники не будут, что называется, мозолить глаза пострадавшей стороне. Часто представители виновной сторо-ны, не дожидаясь гонцов от сво-их -кров-ников, сразу отправляют к ним посредника с заявлением о желании на-чать процесс примирения. И это считается -хо-рошим тоном.

Есть даже анекдот, высмеивающий недолжное поведение виновной стороны в конфликтных ситуациях. Рассказывается он так.

«Подрались двое молодых чеченцев. В результате один другого порезал ножом. Родственники пострадавшего, как водится, стали ждать, когда к ним с предложением о примирении явятся представители обидчика. Ждали один день, ждали второй день. Но когда и на третий день никто не появился, отец пострадавшего решил: «Наверное, этот парень скрыл от своих родственников факт драки, поэтому они и молчат. Надо сходить и сообщить им». Придя в дом к обидчику сына, чеченец заявляет, обращаясь к его отцу: «Твой сын ударил моего сына ножом. Ты, видимо, об этом не знаешь». В ответ другой чеченец вместо извинительных речей и порицательных слов в адрес драчуна слышит: «Ваха, говорите, ударил ножом? Ваха у нас парень что надо. Он может ударить ножом. Он у нас парень серьезный — отслужил в армии, на заводе работает. Он у нас молодец, запросто может ударить ножом!»

Мораль анекдота такова: отец Вахи -должен был по обычаю прийти в дом к семье раненого парня и принести -извинения. А он не только не пошел, но и повел себя нагло и вызывающе — не повинился и не сказал: ах, я не знал, какой он негодяй, я его накажу, простите нас. Этот анекдот в чеченском духе — надо знать менталитет народа, чтобы -оценить этот юмор.

V. Ложная клятва. Кхера дуй

В случае, когда подозреваемый в убийстве чеченец считает себя невиновным, а у пострадавшей стороны нет неопровержимых доказательств его причастности к преступлению, то снять подозрения можно, поклявшись на Коране. Клятва — это тоже целая церемония, в которой со стороны человека, ее приносящего, участвуют десятки людей. Так, например, в прошлом году поступили братья Ямадаевы, которых подозревали в похищении и убийстве двух братьев московского банкира Абубакара Арсамакова. Ямадаевы вместе со своими многочисленными родственниками приехали в село Алхан-Кала к старейшинам семьи Арсамаковых и поклялись на Коране, что не имеют отношения к исчезновению двух братьев банкира. Клятва была принята. Причем, когда такая клятва приносится, родные убитого или похищенного смотрят не столько на предполагаемого виновника, сколько на старейшин из его рода, которые приносят клятву вместе с ним. -Счи-тается, что если старейшина не уверен в невиновности своего родственника, он никогда не станет приносить клятву, ведь это грозит ему судом, гораздо более страшным, чем суд кровника: клятвопреступление грозит ему гневом Аллаха.

Конечно, бывает и так, что дают ложную клятву. Есть даже термин в чеченском языке для такого понятия — «кхера дуй». Считается, что клятвопреступление гораздо страшнее самого убийства, и часто бывает так, что родственники убитого, зная, что перед ними стоит настоящий убийца и клянется на Коране, все-таки принимают его -клятву, полагая, что он наказал себя сам и гораздо страшнее, чем это могли сделать кровники. -Кхера дуй — один из самых тяжких грехов ислама. Именно потому в обычае принесения клятвы прописана необходимость присутствия на такой клятве многочисленных представителей рода подозреваемого. Если с подозреваемым придет мало родственников, его клятву не примут, сказав ему: «Пойди и при-веди стариков, которые разделят с тобой твою клятву».

Если же клятва принята, а потом при каких-то обстоятельствах выясняется, что клятву дал все-таки убийца, что он соврал всем, что он обманул и своих старейшин, которые клялись с ним вместе, то прощение аннулируется. От убийцы в таком случае могут отказаться его родственники, которых он подставил.

VI. Виновная рука. Куйг бехки

В кровной мести есть такое понятие, как «куйг бехки», что в переводе означает «виновная рука». Это очень важная деталь древнего адата, которую, увы, не всегда соблюдают. Суть понятия такова: преследоваться кровниками может только человек, от руки которого кто-то погиб. Если произошло убийство, рядом с которым находилось третье лицо, это лицо не должно преследоваться кровниками. Даже если убийца умер естественной смертью, наблюдатель не может быть убит кровниками — в таком случае кровная месть распространяется на родственников умершего виновника. Это правило подвергает сомнению распространяемую в последнее время в СМИ информацию о том, что семья бывшего владельца оппозиционного сайта «Ингушетия.ру» Магомеда Евлоева, который был убит одним из милиционеров при задержании, объявила кровную месть президенту республики Мурату Зязикову, ведь он не куйг бехки. Кстати, отец убитого оппозиционера Яхъя Евлоев в середине сентября заявил на пресс-конференции в Московском независимом пресс-центре, что не объявлял кровной мести Мурату Зязикову.

Впрочем, на практике часто происходит так, что людей, имевших опосредованное отношение к смерти, все-таки убивают родственники покойного. Однако это не может считаться именно кровной местью. Это обычная месть, то есть преступление, которое неминуемо породит новую кровную месть.

VII. Мщение. Чир лехар

Обязанность мщения также ложится на ближайших родственников убитого. Если месть осуществит друг, это будет считаться не кровной местью, а убийством, за которое мститель получит новых кровников.

Эта история произошла в одном из че-ченских сел в начале 90-х. Убили таксиста. Убили, чтобы забрать деньги, причем убийца пытал свою жертву, чтобы получить все деньги. Преступника скоро нашли — постарались друзья таксиста. Возник вопрос: что делать с пойманным? А точнее, кто совершит возмездие? Ведь по законам кровной мести это должны сделать ближайшие родственники жертвы — сын, брат, наконец, двоюродный брат, племянник. Однако таксист оказался нетипичным чеченцем — у него не было таких близких родственников, за исключением жены и 12-летнего сына. Передавать властям преступника тоже никто не хотел, понимая, что в этом случае он легко избежит наказания, откупившись. Не могли друзья таксиста сами расправиться с убийцей — тогда их семьи тоже обзавелись бы кровниками. Тогда было решено привести в исполнение кровную месть руками малолетнего сына таксиста. Убийцу, связав по ногам и рукам, отвезли на окраину села. Туда же привезли 12-летнего мальчика. Вложили в его руку пистолет и сказали: «Этот человек убил твоего отца, ты должен отомстить ему. Стреляй!»

Мальчик хладнокровно направил на убийцу пистолет и нажал на спуско-вой крючок. Происходящее сняли на камеру, а пленку передали родственникам казненного в доказательство того, что это сделал кровник. На этом кровная месть между семьями прекратилась.

Бывало и так, что женщины становились мстительницами — объявляли -кровную месть и реализовывали ее. Так, в Чечне много лет ходит легенда о жительнице села Комсомольское, которая пообещала отомстить за смерть мужа — а если не сможет отомстить, то всю жизнь будет носить мужскую одежду. Отомстить ---она не смогла, но обещание свое выполнила — до самой смерти носила брюки и мужскую рубашку.

Когда чеченец идет мстить своему кровнику, он берет с собой только близких родственников. Друзья — это «чужая кровь». Вот почему во времена независимой Ичкерии смертные приговоры шариатских судов приводили в исполнение не палачи, а родственники жертв осужденных. К палачу родственники человека, который был казнен по приговору суда, непременно предъявили бы претензии по законам кровной мести.

Впрочем, случается и так, что -убий--цу убивают его собственные -родствен--ники, а не родственники его жертвы. В 2004 году один из авторов этой статьи познакомился с бойцом чеченского спецназа по имени Арби, который пользовался среди своих товарищей непререкаемым авторитетом за то, что убил своего двоюродного брата Аслана. Аслан был боевиком, а потом решил сложить оружие и был амнистирован. Но все знали, что в прошлом он в сос-таве своей банды убил одну женщину и двух ее братьев. Убийство женщины в Чечне — страшный грех, за одну убитую женщину могут взять жизни двух-трех мужчин из рода убийцы. Родственники погибших быстро нашли убийц и расправились с ними. Но Асла-на не тронули. Его дядя был муллой. Ему сказали: «Твой дядя был святой, тебя мы не тронем».

Но брат Аслана Арби решил, что тот не имеет права жить. Он сказал Аслану: «Ты убил невинных людей, и позор лег на наш род. Я должен тебя убить». Тогда Аслан простился с родителями, помолился и умер от пули Арби.

VIII. Примирение. Маслаат

То, как скоро произойдет примирение между кровниками, зависит от обстоятельств гибели человека. Если водитель в ДТП задавил человека, то обычно процедура примирения проходит быстро и без проблем. Конечно, принимается во внимание то, был ли водитель трезв, как повел себя после аварии — пытался скрыться или нет. Как и в обычном суде, если нет отягчающих обстоятельств, то виновник может рассчитывать на легкое примирение. Не предъявляются претензии и тогда, когда гибель человека произошла при авиакатастрофе или при массовом теракте. (Случай с Виталием Калоевым скорее исключение. Калоев выяснил точно, кто виновен в авиакатастрофе, — поэтому пошел и убил. При этом он довольно долго настаивал на том, чтобы ему принесли официальные извинения представители компании «Скайгайд», но этого сделано не было.) Ибо суть кровной мести — это возмездие за намеренное адресное убийство.

Непросты для урегулирования и случаи, когда человек погибает в драке. В этом случае все зависит от умения переговорщиков и поведения виновной стороны. Намного усложняется процесс примирения, если человек убит группой или с особой жестокостью. И практически невозможно достичь примирения, если убийство совершено с целью ограбления или по иным корыстным соображениям.

Ключевую роль в достижении примирения играют посредники, на роль которых подбирают авторитетных, уважаемых и влиятельных в обществе людей — как правило, старейшин. Чем авторитетнее человек, который включен в примирительный процесс, тем больше шансов на успех. Посредники приходят в дома кровников и уговаривают их примириться. Это хождение может продолжаться месяцами, а иногда годами. Если труды посредников увенчались успехом и обиженная сторона готова простить кровника, наступает самый интересный в процедуре примирения момент.

Церемония прощения — это венец многодневных переговоров. В этой церемонии с обеих сторон принимают участие сотни, а порой тысячи людей.

В классическом варианте это выглядит так. После достижения принципиального согласия о примирении в назначенный час, обычно на большом майдане (часто это бывает в поле за селом) встречаются представители одной и другой конфликтующих сторон. Сюда же приводят кровника. На него надевают просторный дождевой плащ с капюшоном, который -скры-вает лицо. После окончания переговоров — уже формальных — родственники виновника передают пострадавшей -сто-роне выкуп (его размер заранее -уста-навливают участвующие в переговорах -старейшины, и как правило, он чисто символический), а кровника подводят к родственникам его жертвы. Кто-то из родственников сбрасывает с голо-вы кровника капюшон и сбривает ему бороду. Бритье бороды не обязатель-но и последнее время происходит крайне редко.

После глава пострадавшей семьи, обращаясь к кровнику, произносит фразу, которую можно перевести так: «Мы прощаем тебя. Больше ни тебе, ни твоим -родным нет от нас угрозы. Больше мы не враги». Затем уже бывший кровник обнимается со всеми присутствующими близкими родственниками своей жертвы, и на этом примирение считается состоявшимся.

Однако и это еще не конец. Груз ответственности перед семьей своей жертвы кровник, даже будучи прощенным, вынужден нести до конца своей жизни. Согласно обычаю, он обязан оказывать семье своей жертвы постоянные знаки внимания. Это внимание может выражаться как в моральной, так и в материальной поддержке. То есть между бывшими врагами возникают почти родственные отношения со всеми вытекающими последствиями. bg.ru

1

Статья посвящена изучению вопросов, связанных с правовыми реформами Дагестана во второй половине XIX века. Эти вопросы всегда находились в центре пристального внимания учёных. Она подразумевает изучение комплекса вопросов, связанных с государственно-политическим устройством на территории Дагестана в первой половине XIX в., правовой системой Дагестана в целом на протяжении всего рассматриваемого века, административно-судебными реформами второй половины XIX в. На вопрос: «Что такое кровная месть?» современный россиянин ответит примерно так: «Кровная месть (венде́тта, от итал. vendetta - мщение) это обычай, сложившийся при родовом строе как универсальное средство защиты рода. Состоит в обязанности родственников убитого отомстить убийце или его родным. Существует среди некоторых народов Северного Кавказа. Мотив кровной мести является одним из отягчающих обстоятельств убийства в некоторых республиках и даже в России». Но даже это обстоятельство искоренило ли этот обычай у народов Северного Кавказа, в частности у народов Дагестана? Современная практика показывает, что нет.

Дагестан

обычай кровной мести

вендетта

бидул къисас

кровомщение

умышленное убийство

возмездие

1. Агларов М.А. Сельская община в Нагорном Дагестане в XVII – начале XIX века. М., 1988.

2. Бекишиева С.Р. К вопросу об источниках (формах) обычного права народов Дагестана // Россия и Кавказ: история и современность: Материалы Международной научной конференции. Махачкала: Издательство «Наука ДНЦ», 2010. С. 361-366.

3. Бекишиева С.Р. Проблемы применения примирительных процедур на Северном Кавказе в современный период// http://www.rusnauka.com.

4. Бобровников В.О. Мусульмане Северо-Восточного Кавказа: Обычай, право, насилие. М., 2002.

5. Гидулянов Л. Адаты народов Кавказа. Обычное право народов Северного Кавказа, армян и тюрков. Аталычество. http://ru.wikipedia.org.

6. Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе, М., 1890.

7. Ковалевский М.М. Современный обычай и древний закон, М., 1886.

8. Комаров А.В., Адаты и судопроизводство по ним; М. Ковалевский, Дагестанская народная правда. Этнограф. Обозр, № 1, 1890 г.

9. Леонтович Ф. И., Адаты кавказских горцев. Различные адаты горцев напечатаны главным образом в «Сборнике сведений о кавказских горцах» (т. I - Х, Тифл., 1868-81).

10. Лугуев С.А. О кровной мести у лакцев во второй половине XIX-нач. XX вв. В сб. Семейный быт народов Дагестана в XIX-XX вв. Дагестанский этнографический сборник. Махачкала 1980. С.89-107.

11. Магомедова З.А. Сведения исторического характера в письмах наибов Дагестана (середина XIX в.)// Вестник Института истории, археологии и этнографии. 2013. № 4 (36). С.33-40.

12. Мусаева А.Г. Некоторые сведения о союзе вольных общин нагорного Дагестана – Бакъльулал (Гумбете) в XIX – начале ХХ в. (историко-правовой аспект) // Современные проблемы науки и образования. 2014. № 6. URL: www..

13. Мусаева А.Г. Правовые и этическо-нравственные способы самоочищения в дагестанском обществе.// Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2014. № 12-2. С. 75-77.

14. Мусаева А.Г. Характерные черты адатного права у горцев Дагестана//Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2014. № 10-1. С. 243-245.

15. Сюкияйнен Л.Р. Мусульманское право. М., 1986.

16. Сюкияйнен Л.Р. Шариат и мусульманско-правовая культура М., 1997.

17. Халифаева А.К., Агакеримова Ч.А. Обычное право народов Дагестана//Российское право в Интернете. 2007. № 2. С. 13.

На вопрос: «Что такое кровная месть?» современный россиянин ответит примерно так: «Кровная месть (вендетта, от итал. vendetta - мщение) это обычай, сложившийся при родовом строе как универсальное средство защиты рода. Состоит в обязанности родственников убитого отомстить убийце или его родным. Существует среди некоторых народов Северного Кавказа. Мотив кровной мести является одним из отягчающих обстоятельств убийства в некоторых республиках и даже в России». Но даже это обстоятельство искоренило ли этот обычай у народов Северного Кавказа, в частности у народов Дагестана? Современная практика показывает, что нет.

Отношение к обычаю кровной мести двоякое. Почему? Во времена царской власти в Дагестане на почве кровной мести или по другим причинам, коренящимся в пережитках родового быта, погибало в среднем 600 человек в год. В настоящее время также имеют место преступления, совершенные на почве кровной мести. Из 170 убийств, зарегистрированных Прокуратурой РД в 2007 году (42 составляют покушения на убийство, 7 - без вести пропавшие) на почве кровной мести совершено 4 преступления. Следует учесть, что при расследовании дел подобного рода следователи не всегда могут установить действительный мотив преступления. Поэтому реальный уровень преступности на почве кровной мести по оценкам специалистов является более высоким, чем представляет официальная статистика. Таким образом, сегодня обычай кровной мести перестал быть если не социально одобряемой, то, во всяком случае, законной формой восстановления социальной справедливости. Если взглянуть в отчеты МВД Дагестана, то можно увидеть, что в середине 2000-х годов около 15% всех убийств и покушений в республике были так или иначе связаны с кровной местью. Думается, что одних этих цифр достаточно для того, чтоб понять, насколько актуален этот вопрос на Кавказе. В то же время, правоохранительные органы Дагестана подчеркивают, что именно институт кровной мести блокирует разгул преступности в горных районах. Кстати, надо отметить, что обычай кровной мести больше распространен именно там.

С одной стороны, обычай кровной мести оказывается сдерживающим фактором на пути тех, кто намерен совершить убийство. Человек понимает, что, если он убьет кого-то (или сделает что-то плохое), то родственники убитого будут преследовать его до тех пор, пока не прольется кровь убийцы. Поверьте, это действует на людей намного лучше, чем законное лишение свободы. То есть главный постулат обычая кровной мести: отомстить за убитого - обязанность каждого мужчины рода. В некоторых горных аулах Дагестана до сих пор на кладбищах есть специальное место, где хоронят тех, кто умер, не исполнив «кровного долга» или не примерившись с врагами. Но живя в современном обществе, где даже на смертную казнь введен мораторий, мы не можем позволить кому-то (пусть даже и очень обиженному человеку) вершить самосуд.

Сам по себе институт кровной мести - канлы (канлыят) - универсальный, межотраслевой институт обычного права как один из исходных в его системе играл важную роль в жизни общества. Основывался он на принципе талиона. Канлыят - «кровная месть убийце или его родственникам, роду со стороны родственников; сородичей убитого». Это - древнейший обычай, отдельные случаи следования которому можно встретить и в наши дни.

Кровная месть, одна из характерных черт семейного и общественного быта, отражает уровень социально-экономической жизни народа, вскрывает особенности сословно-классовых отношений, специфику хозяйственного быта и правовых норм, характеризует этику и мораль общества на определенном этапе исторического развития. Местное обычное право узаконивало и регулировало один из основных видов насилия в горском обществе - кровную месть. Что представлял собой этот институт?

Ни у кого из современных кавказоведов не вызывает сомнения, что кровная месть (авар, бидул къисас, от араб, шариатского термина кисас, в лакском языке несколько наименований: «оьттул кьисас», «оьттул интикам», «бадал») была издавна широко распространена не только у аварцев, но и во всех районах Северного Кавказа. А.В. Комаров отмечает: «Общее для всех адатов в Дагестане: везде убийство наказывается кровомщением и примирением на известных условиях». На это же указывают Ф.И. Леонтович, Н. Рейнеке и др.

Поводом для кровной мести было убийство, ранение, похищение девушки, захват земли, оскорбление гостя, чести, домашнего очага, почитавшегося у горцев, и т.д. В Дагестане, по сведениям А.В. Комарова, адаты в конце XIX - начале XX вв. позволяли убить своего кровного врага, нападающего грабителя, пойманного на месте преступления вора, похитителя женщины.

Обычай возник как мера обороны.

Члены рода должны были оказывать друг другу помощь и поддержку. Обида члену рода была равносильна обиде, нанесенной всему коллективу. Каждый полагался на свой род как на силу, способную защитить его от любых врагов. «Отсюда, из кровных уз рода, возникла обязанность кровной мести», - указывал Ф. Энгельс. Кровная месть - характерная норма обычного права сельской общины - корнями своими восходит к родовому быту. Но сельская община - это общность людей на соседских началах, а обычай кровной мести отражал отношения между кровнородственными, а не территориальными группами. В основе кровной мести лежал принцип нанесения равного ущерба, возмездия за потерю производящей единицы, за ослабление коллектива. С ростом дифференциации общества кровная месть стала инструментом социального гнета и выражением сословного неравенства. Однако нельзя не учитывать значения обычая и как средства демонстрации силы и мощи рода, что является, по мнению A.М. Ладыженского, краеугольным камнем обычая. Дифференциация общества, усиление одних родов за счет слабости других способствовали дальнейшему развитию обычая. Дифференциация, антагонистический характер сложившихся общественных отношений, развитие частной собственности на орудия и средства производства обусловили превращение родового обычая в правовую норму. «Месть из нормы бытовой с появлением частной собственности на скот, землю и рабов становится правовым обычаем и в качестве такового пережиточно сохраняется у различных народов в течение весьма длительного исторического периода».

Убийство вызывало немедленное мщение со стороны родственников убитого. Кроме того, преследовался как кровник человек, нанесший рану, оскорбивший словом или делом, затронувший честь матери, сестры, дочери, жены. «Однако на практике, в повседневном быту рамки действия кровной мести по существу были безграничны. Малейшее оскорбление влекло за собой убийство, а последнее - месть», - пишет B.П. Егорова о дагестанцах. Это же в полной мере относится и к лакцам. За оскорбление словом или действием женщины виновный преследовался и родственниками отца, и родственниками мужа. Поводом для мести могло послужить и оскорбление гостя. Способствовало сохранению кровной мести и бытование обычая похищения женщин. Родственники женщины и ее мужа преследовали похитителя, и хотя адат лакцев допускал в таких случаях примирение на известных условиях, тем не менее, дело часто заканчивалось убийством обидчика. Акт этот вел за собой месть со стороны родственников убитого, и таким образом, кровная вражда могла затянуться на долгие годы. С. Габиев считает даже, что похищение женщин и последующая кровная вражда являлись главным тормозом роста населения Лакии. Однако в условиях господства эндогамии похищения женщин и девушек совершались не столь часто и носили эпизодический характер. Убийством наказывалось нередко оскорбление девушки действием, известным у лакцев под термином «бугьан». Мужчина при свидетелях или целовал девушку, или притрагивался к ней рукой. После этого либо мужчина, добившись примирения с родственниками девушки, женился на ней, либо, желая оскорбить ее родственников, отказывался от женитьбы и подвергался их преследованию как кровник, либо, не получив разрешения жениться на девушке, опять-таки преследовался ее родственниками. К оскорбленной таким образом и не вышедшей замуж за оскорбителя девушке никто уже не решался посвататься, и она до конца своих дней ходила с клеймом «опозоренной». Последний из перечисленных вариантов у лакцев был наиболее редким. Некоторые исследователи полагают, что мужчина подвергался преследованию даже в том случае, если его прикосновение к девушке было не злонамеренным, нечаянным.

Возможность возникновения кровной мести из-за «ничтожно малого повода» делала ее особенно опасным явлением для общества.

Преследованию как кровник подвергался только совершеннолетний мужчина или его совершеннолетние родственники. Позор и общественное осуждение на голову того, кто в порыве мести убивал немощного старика или подростка. Не подлежали мщению также больные и умалишенные. Адат допускал осуществление акта мщения в любой обстановке, при любых ситуациях. Однако в отдельных случаях кровомщение считалось недостойным, унизительным для мужчины: убийство безоружного, удар или выстрел в спину, убийство молящегося, спящего, страдающего временным недугом до его выздоровления. По нашим сведениям, если у убийцы случалось горе, несчастье - умирал близкий, сгорал дом и др., мщение на время откладывалось.

Как уже указывалось, кровная месть на женщин не распространялась, мстителем женщина не выступала. Но были и такие села, в которых, в случае отсутствия совершеннолетних мужчин, мстили женщины (село Ругуджа Гунибского района). Однако от нее многое зависело, так как, содействуя в одних случаях примирению с кровником и разжигая ненависть к врагу в других, она влияла па поступки своего отца, брата, сына, мужа. Учитывая это, царская администрация пресекала возможность подстрекательства («гьутI бан») к мщению. Так, в 1869 г. окружной суд постановил выселить из с. Кая Аштикулинского наибства женщину, подстрекавшую сына к мщению.

К кровной мести между тухумами и даже целыми селениями могли привести поземельные споры. Эта категория столкновений издавна известна в страдающем от малоземелья Нагорном Дагестане. Наиболее частным случаем таких столкновений были споры о праве пользования пастбищными участками и водой. Они нередко приводили к ссорам и дракам, в свою очередь кончавшимся ранениями и убийствами, за которые адат устанавливал кровоотмщение. Появление кровной мести между тухумами часто были связаны с умышленным убийством или ранением, а также оскорблением словом или действием. Оскорблением, которое можно было смыть только кровью обидчика, считались также кража с целью оскорбления или нанесение увечья лошади или собаке истца.

Всякая личная обида, хотя бы она была вызвана необходимостью самозащиты, неосторожностью или случаем, причинена была сумасшедшим, даже животным, имела своим последствием кровную месть, причем уклониться от мщения, допустить обидчика к выкупу грозящего возмездия - считалось позором. Таково было положение уголовного права кавказских горцев в древний период.

Кровомщение допускалось между лицами одного сословия, за убийство раба виновный платил только штраф. Право и обязанность преследовать убийцу или примириться с ним, как правило, принадлежали ближайшему родственнику убитого. Примирение могло совершиться не раньше, чем через год после преступления, и все это время убийца должен был находиться в изгнании и скрываться от мщения. Кровная месть была долгом и делом чести для всех членов рода пострадавшего, бывали случаи, когда она прекращалась - в случае непримирения - лишь после полного уничтожения одного из враждующих родов.

В многочисленных трудах, исследованиях дореволюционных и советских историков обычай кровной мести нашел свое отражение. Между тем, в нашем распоряжении имеются лишь единичные описания случаев кровоотмщения в Нагорном Дагестане в дореформенную эпоху. Причем, это весьма нетипичные примеры, при которых столкновения между тухумами или джамаатами спорадически продолжались в течение нескольких поколений и периодически вспыхивали со второй половины XIX по XX в. Например, в даргинском с. Кадар Нагорного Дагестана два тухума враждовали около 200 лет, с XVII до 60-х годов XIX в. А как известно из практики прошлого столетия, обычно кровная месть не затягивалась так надолго.

Путешествовавший по Северному Кавказу в 1781-1783 гг. квартирмейстер на русской службе Штедер писал о кровной мести у осетин: «Кровавая месть и самовольные действия были обязательны среди семей; позор и презрение продолжались до тех пор, пока эта обязанность не была выполнена. Мщение, грабеж и убийство считались добродетелью, вследствие чего погибать считалось славным».

Обычай кровомщения универсален для обществ, находящихся на стадии родового строя или сохранения его остаточных явлений, о чем писал крупный этнограф-кавказовед М.О. Косвен: «Забота о самосохранении заставляет весь род вставать на защиту, хотя бы обиженным был лишь один из членов рода. Месть становится долгом, делом чести, священной обязанностью». Существование этого обычая на Кавказе, хотя и в видоизмененных формах, говорит об архаичности и стойкости традиционной общественной жизни у некоторых горских народов Северного Кавказа. Гидатлинские адаты XV-XVII вв. и большинство других записей адата, сделанных в позднесредневековом Дагестане, устанавливают в возмещение за убийство и ранение или смертельное оскорбление (изнасилование жены, прелюбодеяние) не талион, а цену крови (дият). Сохранилось немало договоров между разными общинами об унификации этого штрафа.

При самостоятельности родовых союзов (см. Тохум) и отсутствии государственной власти, споры по поводу обид, нанесенных членами одного рода члену другого, не могли иметь других последствий, кроме самосуда родов. Этот самосуд принимал двойную форму, смотря по характеру самой обиды. Обиды имущественные, к числу которых горцы относят не только случаи неисполнения принятых обязательств, но и преступления против собственности (воровство), дают повод к имущественному самоуправству.

Сам обиженный или любой из членов его рода имеет право обратиться к насильственному захвату имущества обидчика или кого-либо из членов его рода. Такое допускаемое адатом самоуправство известно на западном Кавказе под именем "баранты", а на восточном - "ишкиля".

Под обидами личными горцы понимают такие преступные действия, в которых обиженным, по их воззрениям, является не частное лицо, но весь его род (убийство, увечье, поранение, оскорбление семейной нравственности). Такие обиды влекут за собою кровомщение. Последнее составляло обязанность не одних ближайших родственников-наследников, но и каждого, кто входит в состав одной с ними родовой группы. Род мстил роду, аул - аулу.

Позднее, под влиянием различных культурных влияний и, главным образом, шapиaтa, а также по причине всеми сознаваемой необходимости положить предел неограниченности кровомщения, грозившей истреблением враждующих родов, горцы отступили от вышеизложенного взгляда на кровную месть. Вместо неограниченного самосуда родов начинает пробиваться начало личной ответственности. Район действия кровной мести, простиравшийся на весь род, начинает ограничиваться ближайшими родственниками преступника и его жертвы. Только последние считаются канлы, т. е. подлежащими мести, все же прочее родичи отвечают только имуществом. Вместо неограниченности мести в адат начинает проникать учение о равенстве возмездия и о том, что преступность лежит не столько в материальном вреде, причиненном частному лицу, семье или роду тем или другим действием, сколько в злой воле виновника.

С проникновением в адат понятия умысла прежняя всеобщность кровомщения должна была ограничиться случаями умышленных убийств, увечий и поранений.

Вместе с тем устанавливается воззрение, что убийство и ранения при необходимой обороне, убийство вора или грабителя в момент совершения им преступного действия, убийство застигнутого на месте прелюбодея не дают повода к возмездию; что в применении кровомщения к обидам должна быть установлена известная градация; что размер возмездия измеряется тяжестью обиды и что неосторожные и случайные действия, как бы значителен ни был причиненный ими вред, подлежат возмездию в меньшей степени, чем предумышленные, а убийства, поранения и увечья, нанесенные животными или неодушевленными предметами, при отсутствии вины со стороны их хозяина, и вовсе ненаказуемы.

С воспринятием адатом вышеупомянутых начал, народное воззрение на бесчестье, постигающее того, кто не смыл обиды кровью, заменяется более человечным учением о чести, ожидающей того, кто простит кровника под условием выкупа и тем более - помимо него. Вместе с этим вырабатываются адатом различные способы достигнуть примирения с родом обиженного.

У разных народов Кавказа уголовное право находится на различных ступенях развития. В Аварском округе Дагестанской области адат, допуская еще "поток и разграбление", различает неосторожное и случайное убийство от умышленного и требует кровной мести на началах талиона только для последнего. Наиболее близко к древним воззрениям стоит уголовное право в обществах Гунибского, Даргинского, Андийского округов Дагестанской области. Здесь нет различия между умышленным и неумышленным убийством; всякая личная обида вызывает неограниченное кровомщение, разорение всего имущества виновного, его семейства и его рода и изгнание из аула не только убийцы, но и всего его семейства.

В большинстве районов Нагорного Дагестана с сильной независимой общиной последняя устанавливала систему композиций за кровную месть, которая здесь охраняла в основном права свободных общинников (узденей). Чтобы предотвратить взаимное истребление целых тухумов, было принято высылать убийцу (а в некоторых районах и его ближайших родственников) далеко за пределы владений общины. Несколько десятков селений Дагестана основаны тухумами кровников, бежавшими от кровоотмщения. В Анди можно найти фамилии выходцев из Цудахарского и Акушинского «вольных обществ», а в Гидатле. Акуше, Цудахаре - андийские фамилии и т.д.

В Гидатле для примирения враждующих фамилий собирались старики всех 6 селений, составлявших Гидатлинское «вольное общество», и устраивали примирение. Положение кровника и простого путешественника среди горцев регулировалось обычаем гостеприимства, распространенным практически у всех мусульманских и христианских народов региона.

Естественная смерть убийцы или его арест административными властями не прекращали месть.

В первом случае мстили ближайшему родственнику виновного (отцу, брату, сыну, дяде и т. д.), а во втором кровник преследовался после отбытия административного наказания.

Случалось, что две семьи имели одного кровника. Убийство последнего считалось осуществлением мести обеих групп родственников, если они до этого при свидетелях заключали соглашение по принципу «наш враг - ваш враг». Без этого убийство кровника одной из сторон не давало удовлетворения другой. После подобного соглашения и осуществления акта отношения становились близкими и дружественными, и такая дружба считалась почетной.

В Нагорном Дагестане похожие отношения иногда устанавливались между ханствами и «вольными обществами». Недаром в Ботлихском, Годоберинском, Чамалинском и ряде других андийских языков слово «аварцы» (подданные Аварского ханства) стало синонимом «гостя, кунака».

Церемония примирения состояла в следующем. Члены враждующих фамилий становились в два ряда, на некотором расстоянии друг против друга. Между ними стояли почетные старики нейтральных фамилий. Один из самых уважаемых стариков читал молитву, затем произносил речь, заклиная навсегда прекратить вражду. После этого мир объявлялся восстановленным, и устраивалось угощение. Расходы на угощение в некоторых общинах брали на себя нейтральные фамилии, организовавшие примирение. Примирение иногда сопровождалось уплатой виновной стороной пострадавшей семье некоторой компенсации; но это делалось негласно, чтобы не сказали, что пострадавшие помирились из корыстных побуждений, подкупленные деньгами или имуществом. После примирения кровники назывались «братья крови» (авар, бидул вац1ал).

Как видно значительное число конфликтов в традиционных горских обществах были обусловлены стереотипом поведения и ментальными особенностями горцев, на почве которых имело место кровная месть. Горцы дорожили честью, достоинством и репутацией, как своими, так и тухума, наряду с жизнью, посягательство на которую было сопряжено с конфликтами. В этой связи оружие для горцев являлось фактором конфликтного потенциала, наличие которого в большом количестве держало все общество в психологическом напряжении.

Частыми в горах были случаи, когда объектом конфликтного потенциала являлась женщина, ущемление чести которой задевало каждого члена тухума и возбуждала тухумную солидарность. С учетом этого шариат и адат строго регламентировали общественные взаимоотношения, связанные с женщинами, в том числе и бракоразводные процессы. Ментальность горцев, основанная на строгой нравственности, предусматривала моральную чистоту тухума и джамаата посредством остракизма аморального представителя или его физического устранения.

В регламентации общественных отношений, в том числе в целях профилактики конфликтов, значительную роль играли этика и культура поведения в обществе, основанная на морально-нравственных предписаниях, которые способствовали обеспечению динамической стабильности в джамаатах. Наряду с моральными предписаниями адат и шариат коррелировали в регламентации общественных отношений и разрешении социальных конфликтов. При этом проблемы самоуправления в джамаатах и регламентация общественной жизни в общине являлись прерогативой норм обычного права - адатов.

Острые социальные конфликты на почве убийств и поранений в традиционных горских обществах носили распространенный характер, а их наличие предусматривало эффективные формы и методы их профилактики и разрешения. Наиболее совершенной с точки зрения социальной адекватности и эффективной с точки зрения соответствия ментальности горцев формой разрешения острых социальных конфликтов был маслаат. Являясь самобытной формой разрешения конфликтов у народов Дагестана, маслаат трансформировался вместе с общественными отношениями и приобрел свой завершенный вид к середине XIX в., после чего под влиянием российских порядков и законов актуальность маслаатной формы разрешения конфликтов медленно, но неуклонно падает.

Рецензенты:

Магомедов Н.А., д.и.н., профессор, заведующий отделом древней и средневековой истории Дагестана ДНЦ РАН ИИАЭ, г. Махачкала;

Кидирниязов Д.С., д.и.н., профессор, ведущий научный сотрудник отдела древней и средневековой истории Дагестана ДНЦ РАН ИИАЭ, г. Махачкала.

Библиографическая ссылка

Мусаева А.Г. ОБЫЧАЙ КРОВНОЙ МЕСТИ В ДАГЕСТАНЕ // Современные проблемы науки и образования. – 2015. – № 1-1.;
URL: http://science-education.ru/ru/article/view?id=17879 (дата обращения: 05.03.2019). Предлагаем вашему вниманию журналы, издающиеся в издательстве «Академия Естествознания»

Обычай кровной мести представляет собой принцип судопроизводства, который заключается в том, что совершивший убийство (или один из членов его семьи) обязательно наказывается смертью в качестве возмездия. Традиция «око за око» является частью правовой системы, в которой государство не способно обеспечить правопорядок, поэтому семья жертвы считает своим долгом отплатить убийце за нанесенную боль и восстановить, таким образом, честь своего рода.

Обычай кровной мести часто практикуется:

• на Кавказе;
• в странах Ближнего Востока;
• в Албании, Черногории;
• в Южной Италии, Сардинии, Корсике - носит название «вендетта».

По кавказским обычаям, кровная месть срока давность не имеет, и может быть осуществлена даже после смерти убийцы и его родственников, через 50 или даже 100 лет, поэтому конфликтные ситуации предпочитают решать сразу, не перекладывая ответственность за случившееся на будущие поколения.

Кто прибегал к этому методу в древности?

В древности к такому кардинальному «урегулированию» прибегали вайнахи (чеченцы, ингуши), осетины, кабардинцы и дагестанцы. С приходом Советской власти отдельные народы старались искоренять данную традицию, но в ингушском и чеченском обществе обычай живет в наши дни.

Вступление в силу

Кровная месть вступает в силу с момента, когда о ней было объявлено. В дом к совершившему тяжкое преступление, направляется старейшина села и сообщает о решении, принятом семьей убиенного. После чего есть два варианта развития события – убийца и его семья может удариться в бега, тогда их будут называть «луровелла» (тот, кто скрывается от кровной мести) или будет договариваться о процессе примирения.

Совет

Если подозреваемый считает себя невиновным, он может дать клятву на Коране в присутствии старейшины, который перед Аллахом отвечает за правдивость его подопечного.

Если выяснится, что человек, давший обет, виновен, прощение аннулируется. Обязанность мщения – прерогатива кровных родственников, если месть свершится другом, это будет считаться новым преступлением, которое потребует дальнейшего рассмотрения. Смерть от кровной мести переносится женой и родными убийцы легче, чем уход из жизни по другим причинам.

Как расценивается кровная месть в законодательстве Российской Федерации?

УК РФ рассматривает мотив кровной мести как обстоятельство, отягчающее вину подсудимого, и предусматривает наказание в виде пожизненного заключения либо лишение свободы сроком на 8 – 20 лет.

Кровная месть в Италии была распространена до начала 20 века, в некоторых областях сохраняется и сегодня. Отдельные эпизоды были зафиксированы на Балканах и в современной Черногории, где принято мстить не только за лишение жизни, но и за преступления, совершаемые против чести семьи. Обидчиком выступает не только сам убийца, а и все его родственники-мужчины, и механизм кровной вражды может быть запущен на долгие годы. Женщины активно участвовали в акте возмездия, убив обидчика самостоятельно или воспитывая своих детей в духе отмщения.

Ритуал кровной мести

В Италии традиция обычно сопровождалась целыми ритуалами, но с одним условием: кровная месть не должна была быть мучительной, а уже после смерти с телом жертвы могли поступить по-варварски, что служило актом запугивания и восстановления справедливости. Отомстить могли не только прямым родственникам, но и всем, кто считался частью клана или семьи.

Кровная месть

За что объявляли кровную месть

Объявить кровную месть могли за излишнюю болтливость, прелюбодеяние, присвоение чужих денег, проведенные, втайне от боссов, сделки с наркотиками. Для каждого случая действовали свои законы «омерты», которые первый раз были официально найдены в 2007 году у одного из мафиози. Журналисты назвали правила вендетты «10 заповедей Коза Ностры» и это было первое за все время существования мафии документальное подтверждение обычая кровной мести.

Вывод:

Обычай кровной мести чреват негативными последствиями – зачастую убийство за тяжкое преступление сопровождается более жестокими деяниями, что может вылиться в затяжные кровавые конфликты. Вопреки мнению, мщение не отражено в Библии и даже в Коране и шариате традиция не находит подтверждения. В нашей стране кровная месть считается фактором, отягощающим совершение преступления, и подлежит осуждению на всей территории страны.

Кровная месть

Повседневная жизнь горцев Северного Кавказа в XIX веке Казиев Шапи Магомедович

Кровная месть

Кровная месть

Кровной местью обычно наказывалось убийство, некоторые другие тяжкие преступления, а также изнасилование и прелюбодеяние с замужней женщиной (прелюбодеев сажали в яму, привязав руки к ногам, после чего мужчины побивали камнями мужчин, женщины - женщин).

Выход в канлы сопровождался определенным взысканием деньгами или имуществом (алым, дият) в пользу обиженного или его наследников. Наказание это усиливалось тем, что в некоторых случаях вместе с виновным изгонялось несколько его ближайших родственников или все семейство, живущее в одном с ним доме, а порой разрушался и сам дом.

Общины горцев старались регулировать наиболее архаичные правовые нормы. Особенно это касалось кровной мести, могущей привести к взаимному уничтожению враждующих тухумов.

У чеченцев, как пишет 3. Шахбиев: «…При убийстве кого-либо из членов тайповой общины сразу же собирался совет старейшин тайпа погибшего, в котором принимали участие и близкие родственники пострадавшего. После установления подробных обстоятельств и причин убийства совет старейшин принимал решение об отмщении за убитого. Тайп преступника также собирал свой совет старейшин, который искал пути для срочного примирения с тайном убитого. В таких случаях противоположные стороны очень часто не уступали друг другу. И поэтому для их примирения вмешивались представители нейтральных тайпов, и тогда уже собирался совет племени, который и вырабатывал условия примирения».

В Дагестане и у других народов адаты запрещали убийство кровника в мечети, в присутствии суда, начальства и на общественной сходке. В Аварии и Ункратле с лиц, совершивших убийство по неосторожности (случайно), детей и сумасшедших брался штраф.

Нередко община давала шанс на спасение изгоняемому убийце. Свод решений Цекобского сельского общества Дагестана гласил: «Родственников убийцы из селения не изгоняют; наследники убитого не вправе убить кровника своего до тех пор, пока общество через своих исполнителей не доставит его до надежного места выселения». В противовес изгнанию «своего кровника» общество заботилось о невыдаче других кровников, ищущих у него покровительства. Вопрос этот считался делом чести. В рассматриваемый нами период канлы были рассеяны по всему Дагестану и надежно укрыты до примирения. Нередко они так и оставались на жительство в приютивших их селениях.

А. В. Комаров, обстоятельно изучивший адаты народов Дагестана, свидетельствует: «В народе считается добрым и богоугодным делом помогать убийце в примирении не только словами, но и делом. Часто, в случае несостоятельности канлы и его родственников, средства на расходы по примирению дают односельцы. Общее уважение и похвалу заслуживают родственники убитого, согласившись простить раскаявшегося неумышленного убийцу без всякого вознаграждения. Обряд примирения совершается различно. У кюринцев он состоит в следующем. Когда получится согласие родственников убитого на примирение и выкуп будет выдан им сполна, тогда на убийцу надевают саван и опоясывают его шашкой. В этом наряде старики и почетные люди ведут его в дом ближайшего родственника убитого в знак того, что он сам является с повинною головою, принося с собою оружие для отмщения за кровь убитого им и саван для погребения. На подходе к воротам дома убийцу останавливают, из дома выходит выбранный из числа родственников убитого, снимает с канлы шашку, саван и папаху и гладит его по голове. Мулла читает фатихе («Открывающая»- первая сура Корана - Авт.) и затем всякая вражда считается совершенно оконченною.

У кумыков родственники убитого собираются все вместе в назначенный день. Старики и кадий приводят убийцу и ставят его вдали от родственников убитого, так, чтобы только можно было рассмотреть его лицо. Кадий становится посредине и молится о примирении враждующих, оканчивая свою молитву чтением фатихе, которую повторяют за ним и примиряющиеся. По окончании молитвы кадий отирает лицо руками в знак благодарности Богу за ниспосланный мир. После этого прощенный приглашает всех родственников убитого на угощение; как только они подойдут к дверям дома, где делается угощение, он с обнаженною головою падает на землю и не встает до тех пор, пока ближайший родственник убитого не скажет ему: «Встань, мы прощаем тебя», и прочие присутствующие должны поднять его. Во время угощения прощенный канлы стоит без папахи и пьет из одной чашки с родственниками убитого.

По окончании угощения родственники убитого возвращаются домой. У ворот становится заранее приготовленная лошадь, оседланная и обвешанная оружием. Ближайший родственник убитого берет лошадь и раздает оружие остальным своим родственникам. Женщины семейства убитого получают в подарок шелковой материи на платье. Подобные обряды, с некоторыми изменениями, совершаются при примирении и в остальных частях Дагестана. Примирившийся убийца считается кровным братом (канкардаш), то есть заменяет собою убитого им в его семействе. Ему вменяется в обязанность как можно чаще посещать могилу убитого и вообще оказывать всевозможные услуги его родственникам…

С естественною смертию канлы прекращается кровомщение за сделанное им убийство. Взысканный с него алым или дият обращается в полную собственность родственников убитого, которые, кроме того, получают вознаграждение за позволение похоронить умершего на кладбище его селения…»

По словам А. В. Комарова, «везде убийство наказывается кровомщением или примирением на известных условиях; везде дозволяется безнаказанно убивать вора, пойманного на месте преступления, грабителя, ближайшую родственницу, замеченную в любовной связи; везде раненый лечится за счет ранившего, уличенный вор возвращает краденое и т. п.».

Отмечая преимущественно экономический, фискальный характер наказаний, налагавшихся горским судом на правонарушителей, А. В. Комаров писал: «К безусловной смертной казни по адату никто не присуждается; но есть случаи, в которых предоставляется право убивать виновного безнаказанно всякому, кто захочет и может это сделать. Так, например, в Цудахарском обществе виновный в воровстве из мечети, кроме уплаты в 12 раз более стоимости украденного, изгоняется из общества и считается канлы всех жителей того селения, где им сделано преступление».

В Гидатле за умышленный поджог моста виновный подвергается штрафу в 100 котлов, изгоняется из общества и считается кровным врагом всех и каждого, как убийца.

В магале Терекеме Кайтаго-Табасаранского округа, если женщина бежит от мужа и по получении развода не захочет выйти замуж за того, к которому бежала, считается канлы всему обществу.

У кумыков владения Тарковского и ханства Мехтулинского виновные в убийстве своего бывшего врага после примирения с ним, в разрытии могил и похищении саванов с покойников, - могут быть убиты каждым.

За разврат, отцеубийство и некоторые другие преступления, наносящие, по мнению народа, бесчестье для целого семейства, не только дозволяется, но как бы вменяется в обязанность самому ближайшему родственнику убить виновного без всякого суда или разбора дела…

Домашний арест употребляется лишь в виде предохранительной меры. Так, например, родственники убийцы не должны выходить из дома до известного срока, иначе могут быть ранены и даже убиты безнаказанно родственниками убитого. В тех селениях, где по адату убийце дозволяется оставаться в своем доме, он, до примирения с родственниками убитого, не выпускается из дома». Вполне обоснованным представляется вывод, сделанный историком права М. М. Ковалевским в его труде «Закон и обычай на Кавказе»: «Несмотря на пестроту племенного состава и разнообразие языков, жители Дагестана придерживаются более или менее одинаковых начал права».

В Осетии долгое время судопроизводство по адату вообще не осуществлялось. Были общины, где роды мирно уживались друг с другом в течение столетий. Но так было не везде. Составители «Сборника сведений о Кавказе» писали: «Во многих местах Осетии никогда не доходило до организации народных судов… Каждое, даже самое ничтожное, нарушение права могло довести до самоуправия и даже до самой кровавой мести, потому что обиженный оказывал сопротивление, и словесный спор обыкновенно переходил в ссору, которая оканчивалась убийством. Таким образом, очень часто из-за самых ничтожных пустяков доходило до ужасных кровопролитий, от которых погибали сотни людей. Так было в Осетии еще в начале нынешнего столетия, и мы могли бы даже привести примеры кровавых родовых споров из 20-х и 30-х годов…

Кровавая месть не только дозволена, но и даже вменяется в обязанность свободному человеку. Это считалось необходимою обязанностью при убийстве, все равно, с намерением или без намерения совершенном, ранении, тяжких оскорблениях и нарушении важных личных прав. В подобных случаях скоро мириться с противником, брать выкуп или удовлетворение считалось слабостью или малодушием».

Вражда между сильными родами порой тянулась десятки и сотни лет; захватывались и уничтожались целые аулы; людей убивали или продавали в рабство. Лишь в конце XVIII - начале XIX века общинному самоуправлению в Осетии удалось в какой-то мере взять под контроль кровавые распри. Авторы этнографического очерка об осетинах свидетельствуют: «Старикам, которые при вспышках споров принимали на себя роль посредников, удавалось часто, по крайней мере, в лучших аулах, водворить между враждебными сторонами примирение. Примирение это состояло вначале большею частью только в заключении перемирия. В подкрепление этого перемирия между обоими враждующими дворами или родами сторона преступника посылала противной стороне, как бы в знак особенного почета, в подарок быка, корову или известную сумму денег… По заключении перемирия враждующие стороны могли свободно ходить по аулу, но они не имели права говорить между собою до окончательного примирения. Только виновника не выпускали из дому, дабы не возбудить ярости мщения противной стороны.

Старики между тем всячески старались или заключить непосредственно прочный мир, или, по крайней мере, привести в исполнение выбор третейских судей. Большею частью прибегали к последнему… Дело передавалось в руки этих судей, и враждебные стороны торжественно давали обещание перед стариками подчиниться беспрекословно приговору судей.

Если ответчик не признавал за собою вины, то дело решалось присягою с присяжными. Если ответчик пропускал срок присяги, то тогда судейский приговор вступал в законную силу. В последнем случае дело de facto оканчивалось; в первом же случае род ответчика должен был удовлетворить противную сторону по приговору. Это удовлетворение состояло преимущественно в уплате признанного выкупа, который, смотря по роду преступления, был весьма различен.

Стоимость выкупа, определенного судьями при совещании, оставалась их тайной, то есть приговоренной стороне не объявляли размера выкупа. Уплата его распределялась судьями на сроки. Приговоренной стороне сообщали только: «Вы должны к такому-то и такому сроку дать истцу часть земли, которая бы равнялась стоимости стольких-то коров». По истечении этого срока и по уплате следуемого с приговоренных им снова и уже в последний раз объявлялось: «Дать медной и железной посуды по стоимости стольких-то коров» (наибольший выкуп за преднамеренное убийство по осетинскому обычному праву равняется 324 коровам или, по меньшей мере, 3240 рублям, - сумма, которую частное лицо не могло выплатить).

Если виновная сторона пропускала тот или другой срок оплаты, то с этим de jure являлась возможность тотчас же возобновить кровомщение. Если кровомщение снова начиналось, то в таком случае уже заплаченное тотчас же возвращали; но до этого доходило очень редко, потому что предпочитали лучше ждать и требовать судебным порядком.

По уплате всего выкупа приговоренных обыкновенно обязывали для закрепления мира задать обиженным торжественный пир к известному сроку, и для этого пиршества должно быть заколото столько-то баранов и сварено столько-то котлов пива или же водки. Такой пир сопровождался многими церемониями. Смысл этих церемоний очень прост: преступник просит у обиженного или у наследников его прощения, которое обыкновенно и получает. После этого начинается сильная попойка: едят, шумят, поют и по окончании всего расходятся совершенно удовлетворенные по домам, если только торжество обходилось без нового убийства… Прощенный убийца с этого времени считается «кровным братом», родственником убитого, он отправлялся нередко на могилы убитого и родственников его, приносил в честь их яства и делал возлияние. Так мирится осетин со своими кровными врагами!»

Тем не менее, феодальные распри в Осетии продолжались. С целью их прекращения и разбора взаимных претензий Кавказская администрация учредила в 1830 году во Владикавказе специальную комиссию, функции которой во многом совпадали с деятельностью Временного кабардинского суда в Нальчике.

В Абхазии, как писал фон дер Ховен: «За убийство зовут обыкновенно на суд, когда родственники убитого слабее и не в состоянии отомстить убийце, или когда кровомщение делается бесконечным. Судьи налагают на виновного пеню по званию убитого, что и служит главным различием состояний и точною оценкою силы и звания фамилий кровомстителей…»

Ф. Ф. Торнау, по поводу судебных дел о кровомщении у соседних с абхазами черкесских племен, пишет в «Воспоминаниях кавказского офицера»: «Канла переходит по наследству от отца к сыну и распространяется на всю родню убийцы и убитого. Самые дальние родственники убитого обязаны мстить за его кровь; даже сила и значение какого-нибудь рода много зависят от числа кровомстителей, которых он может выставить. Канла прекращается не иначе как по суду, с уплатою кровавой пени, когда враждующие стороны того пожелают. Они могут судиться духовным судом, по шариату или по адату, произносящему свои решения на основании обычая. По силе шариата все мусульмане равны перед Кораном, и кровь каждого из них, князя или простого землевладельца, ценится одинаково. Адат признает постепенное значение различных сословий, и жизнь князя стоит дороже жизни дворянина, имеющего, в свою очередь, преимущество над простым вольным человеком. По этой причине люди высшего звания предпочитают адат, а низшие стараются подвести дело под шариат.

Одно соглашение враждующих сторон передать дело канлы решению шариата или адата порождает столько споров и ссор, что горцы прибегают к суду только в крайнем случае, когда канла угрожает принять слишком большие размеры, или когда весь народ заставляет семейство кончить свою распрю этим способом».

Евреи-горцы тоже руководствовались адатами, в основе которых лежали общепринятые в горах обычаи и нормы поведения.

Этнограф И. Анисимов в своей книге «Кавказские евреи-горцы», вышедшей в 1888 году, пишет: «Каждая капля крови, по мнению еврея-горца, должна быть отомщена, и покойник до тех пор не успокоится, кровь его не перестанет кипеть и он не будет принят к престолу Всевышнего, пока не будет взята кровь за кровь. Долг мести переходит от одного близкого родственника к другому, и мстить могут родственники убитого не только убийце, но и всякому, попавшему им на пути из его родственников. В последнее время, однако, благодаря увеличению полицейского надзора в селах и городах, убийцы находят защиту и избегают мести, заплатив за кровь убитого назначенную «адатом» (обычным правом) сумму».

Из книги Тюремная энциклопедия автора Кучинский Александр Владимирович

Месть, дерзость, любовь Царская каторга побеги карала жестоко. Однако среди каторжан целыми десятилетиями воспитывалась странная вера в их безнаказанность. Многие считали побеги даже законными. Ни розги, ни новый срок не могли убить эту веру. Те, кто прошел отшлифованную

Из книги Веселые и грустные истории про Машу и Ваню автора Колесников Андрей

«Что такое месть?» Маша позвонила и закричала в трубку:– Папа, я заняла первое место! Папа, первое место! Я выиграла!Я онемел просто. Это была первая такая победа. Теперь я знаю, что не последняя.Утром все еще было очень плохо. Накануне случилась трагедия. Один мальчик, с

Из книги Миллениум, Стиг и я автора Габриэльссон Ева

Месть богов В книгах трилогии описывается, как Лисбет Саландер делает себе татуировки в память о том или ином зле, которое ей причиняли окружающие и за которое она желала отомстить. Эти татуировки глубоко врезались мне в память.Многие недели после смерти Стига я не

Из книги Эволюция войн автора Дэйви Морис

Глава 9 КРОВНАЯ МЕСТЬ Убийство члена группы всегда и везде, насколько нам известно, считалось преступлением, которое должно быть наказано. Запрет на убийство соплеменника был самым важным табу всех народов. Повеление «не убий» (соплеменника) было необходимым условием

Из книги Грязный футбол автора Дрейкопф Марсель

Месть чиновника Финал Кубка европейских чемпионов 1960 года, в котором «Реал Мадрид» одолел франкфуртский «Айнтрахт» со счетом 7:3, до сих пор считается лучшим финалом в истории европейского клубного футбола. Вся Европа, прильнув к экранам телеприемников, восхищалась тем,

Из книги Повседневная жизнь горцев Северного Кавказа в XIX веке автора Казиев Шапи Магомедович

Месть по-турецки Небольшой швейцарский городок Бюрен, идиллическое местечко неподалеку от Берна, славится двумя вещами: во-первых, тем, что поэт Роберт Вальзер как-то выпил бокал вина в местной гостинице «Левен», а во-вторых, своими газонами и деревенским бюветом, которые

Из книги Ингуши автора Яковлев Николай Феофанович

Месть Монтесумы Английское пиво некоторые считают так себе, слабым напитком, но в стране-хозяйке чемпионата мира-1966 многие полагают, что их команде удалось бы сохранить титул в 1970 году в Мексике, если бы ее игроки утоляли жажду, как они привыкли, «Элем» или

Из книги Мстители гетто автора Смоляр Гирш

Кровная месть Кровной местью обычно наказывалось убийство, некоторые другие тяжкие преступления, а также изнасилование и прелюбодеяние с замужней женщиной (прелюбодеев сажали в яму, привязав руки к ногам, после чего мужчины побивали камнями мужчин, женщины -

Из книги Подлая «элита» России автора Мухин Юрий Игнатьевич

ГЛАВА III КРОВНАЯ МЕСТЬ И ИСТОРИЯ НАГОРНОЙ ИНГУШИИ (Убийства и месть, мстители и ответчики, «нападение на дом», пени за убийство, пени за ранения, суд посредников, присяги, соучастие в убийстве, право убежища, «охрана труда», пени за кражи, происхождение «хороших» и «плохих»

Из книги Пароль - Родина автора Самойлов Лев Самойлович

ГЛАВА IV КРОВНАЯ МЕСТЬ В ТЕПЕРЕШНЕЙ ИНГУШИИ (Кровная месть и начатки феодализма, кровная месть и разложение рода, ее экономическое и политическое значение; комиссия по примирению кровников 1920 года, обряд примирения, «воровские аддаты», кровная месть и международное

Из книги Путин автора Хатчинс Крис

ЧАСТЬ ВТОРАЯ МЕСТЬ I. ПРОЩАЛЬНОЕ ПИСЬМО - Погодите минутку!Медлить нельзя. Дороги каждая минута. Мы должны успеть попасть на площадь, где собираются рабочие колонны, покуда там еще людно. В толпе останутся незамеченными пятеро вооруженных, которые сейчас покинут гетто»

Из книги Энциклопедия русской жизни. Моя летопись: 1999-2007 автора Москвина Татьяна Владимировна

Месть за князя Вот и давайте рассмотрим события (в современном летоисчислении по Лихачеву), последовавшие за приездом Рюрика с варягами-русью на северо-западные окраины России.862 год – Рюрик принял княжение в Новгородской земле.864 год – княжеский престол в Киеве

Из книги За речкой шла война… автора Прокудин Николай Николаевич

ПАРТИЗАНСКАЯ МЕСТЬ Ноябрьские ветры продували лес. Водили хороводы желтые листья. Земля, запорошенная снегом и скованная легким морозцем, к середине дня подтаивала и гляделась в облачное небо небольшими темными лужами.Ранним ноябрьским утром вернулся из Москвы,

Из книги автора

Глава 13. Месть Путина Удобно устроившись в кресле Президента, чтобы провести в нем как минимум четыре года, Путин осознал, что теперь ему предстоит решить множество проблем. Некоторые из них были серьезными, другие просто досаждающими. К последней категории относились

Из книги автора

Православная месть Лучший вариант ответа России – США: не ругаться бесплодно, а затаиться. Это ставит в тупик прямолинейную Америку Когда-то на евразийском континенте водилось могучее племя, известное под именем «русские православные». Они свободно переходили через

Из книги автора

Глава 21. Сладкая месть Естественно, офицерский корпус – не сборище пьяниц, развратников и сумасбродов, но это и не оловянные солдатики, хотя бывают и такие. Военная машина, возможно, сама по себе ржавый бездушный механизм, но те кто служат, не винтики и колесики, а живые