«Мы стояли, а они разглядывали нас, выбирая тех, кто покрасивее, - у кого красивое тело, глаза, волосы, лицо. Они выбирают, насилуют и передают следующим».
Это страшные воспоминания 28-летней езидской девушки Газалы из города Синджар на севере Ирака, которой удалось бежать из плена ИГИЛ. Историю Газалы (имя изменено в целях безопасности) приводит английская служба RFL.
Газала и ее младшая сестра Нарин (имя также изменено) находились в плену у экстремистов на протяжении девяти месяцев. Их держали в городе Ракка, ныне де-факто столице ИГИЛ. Девушки были проданы как рабыни и находились в неволе у одного из боевиков.
3 августа 2014 года езиды никогда не забудут. В этот день боевики ИГИЛ напали и захватили населенный преимущественно езидами Синджар, убив тысячи мужчин, захватив в плен тысячи женщин и детей. Около 200 тысяч человек бежали.
Газала и ее четверо младших братьев и сестер на тот момент уже год как были сиротами. Они также бежали, решив спрятаться в доме дяди недалеко от горы Синджар. Но боевики их поймали.
«Нас было 100 человек… родственников», - вспоминает Газала. - Они напали и увели с собой всех - мужчин, женщин, детей, даже пожилых женщин».
Плен
В первые дни после похищения боевики ИГИЛ разместили Газалу и ее родственников в разных местах в непосредственной близости от Синджара. Затем они попали в печально известную тюрьму Бадуш в иракском городе Мосул, находящемся под контролем ИГИЛ.
«Там было много женщин и детей. Они продержали нас там пять дней», - вспоминает Газала. В Бадуше боевики ИГИЛ систематически сортировали своих пленников.
Газала, ее сестра и остальные молодые девушки-езидки были отправлены в Ракку, в Сирии. Здесь девушек начали продавать в рабство другим боевикам, в том числе иностранцам.
«Каждый час приходили их мужчины - двое, трое, четверо, пятеро, шестеро, семеро… - говорит Газала. - Они заходили с большими палками и говорили нам встать. Били тех, кто не вставал».
После того как «покупатель» выбирал девушку, он тащил ее в ванную, чтобы «проверить» перед тем, как заплатить за нее деньги.
Как и любой товар, выставленный на продажу, некоторые из девушек ценились больше, чем другие. Как рассказывает Газала, боевики отдавали предпочтение молодым и красивым, которых они насиловали, передавая затем другим боевикам.
Газала рассказывает, что однажды прозвучало и ее имя, а также имена ее родной и двоюродной сестер (последней было всего 13 лет). Девочек не продали, их отдали в дар некому Вали - лидеру ИГИЛ в сирийском городе Хомс. Девочкам сообщили, что их обязанность - «служить» Вали.
«Мы пообещали ему, что сделаем все, что он попросит. Только не женись на нас. Мы не хотим замуж», - вспоминает Газала.
Марокканец
Вскоре девочек перевезли в Хомс. Там оказалось, что теперь они находятся в услужении у 60-летнего боевика ИГИЛ из Марокко. Газала умоляла отпустить их, уверяя, что они не сделали ничего плохого.
По словам девушки, марокканец сначала пообещал относиться к Газале и ее сестре как к дочерям. Но вскоре пожилой мужчина известил девушку, что хочет жениться на ней.
Марокканский боевик сказал, что не станет убивать Газалу и ее сестру, но не отпустит их до конца жизни.
«Он спросил, знаю ли я, где мы находимся. Я сказала, что мы в Сирии, - рассказывает Газала. - Тогда мужчина заявил, что Сирия станет нашей могилой».
Вскоре он продал девочек в Ракку, решив отправить деньги, вырученные с продажи, своей семье в Марокко.
Побег
Долгие четыре месяца Газала и Нарин находились в рабстве у боевика, чей псевдоним - Абу Мухаммад аль-Шами - говорит о том, что он сириец.
В течение этого времени Газала видела попытки других пленниц покончить жизнь самоубийством - единственный способ избежать жестокости боевиков.
«Больше не было сил терпеть насилие от рук боевиков, - говорит Газала. - Я не убила себя сама только ради сестры. Если бы не она, я бы покончила с собой».
Газалу и ее сестру спас из плена езидский активист и бизнесмен Абу Шуйаа (Abu Shujaa), который помогает женщинам спасаться от насилия террористов ИГИЛ.
«У нас не было никого, кроме Аллаха и Абу Шуйаа», - говорит Газала.
Но у большинства девушек шансы на спасение со стороны мизерны: отсутствует какая-либо связь, а большинство езидских женщин ни слова не знают по-арабски.
Перевод: Е.Остапенко
Иллюстрации: Al Jazeera/ рисунки езидских детей, бежавших от ИГИЛ
Попавшая в заложники к боевикам «Исламского государства» американка Кайла Мюллер была убита после многократных изнасилований лидером этой экстремистской группировки.
Об этом рассказали две молодые девушки и женщина, которым удалось бежать от джихадистов. На севере Ирака с ними встретился корреспондент Би-би-си Пол Вуд.
Собеседницы Пола Вуда – езидки. Эта этноконфессиональная группа исповедует особую религию, отличную от ислама. “Исламское государство”, захватившее большинство мест проживания езидов, считает их язычниками, мужчин и мальчиков убивает, а женщин обращает в сексуальное рабство.
Даляль было 15 лет, когда ее захватили боевики ИГ и увезли на рынок, где торговали рабынями.
Она рассказывает, как около 60 девушек и женщин-езидок построили в ряд на территории белой виллы на берегу озера в сирийской Ракке. Парализованные страхом, они ждали, пока боевики расхаживали взад-вперед, выбирая понравившихся. Некоторые брали одну девушку, другие – полдюжины.
В какой-то момент появился мужчина в белом дишдаше – традиционной арабской долгополой рубахе. У него была длинная черная с проседью борода, лицо скрывалось под черным платком.
Его сопровождали телохранители. Остальные боевики почтительно расступились. Мужчина уставился на девушек.
“Возьмите эту. И эту”, – указал он сопровождавшим его вооруженным людям. Всего он выбрал девять девушек.
“Вы все примете ислам, – приказал он. – И вы пойдете со мной”.
Разговоры шепотом
Даляль рассказывала свою историю шепотом, глядя куда-то в пространство.
Телохранители вытолкнули девушек из шеренги и увели их в дом этого мужчины. Всем им не было и 18 лет.
Мужчину звали Абу-Халед. Много позже Даляль узнала, что имя, под которым он был известен в мире, – Абу Бакр аль-Багдади, лидер “Исламского государства”.
Будучи рабыней ИГ, – а этот термин боевики используют открыто, – Даляль встретилась с американской заложницей Кайлой Мюллер – молодой, идеалистически настроенной сотрудницей благотворительной организации. Мюллер была похищена в августе 2013 года в Сирии и оказалась в руках боевиков ИГ.
Ранее в этом году с подачи американских официальных лиц появлялись сообщения о том, что Кайла якобы “живет в семье” или что она приняла ислам и вышла замуж. Правда оказалась более трагичной.
Поначалу Даляль не имела возможности лично встретиться с Кайлой. Это случилось, когда она и другая молодая девушка, 13-летняя Сусанна, попытались убежать из дома аль-Багдади, но были пойманы и брошены в тюрьму.
Они оказались в одной камере с Кайлой, которая тут же взяла их под свою опеку.
“Когда боевики ИГ приносили нам еду, Кайла ела очень мало, – рассказывает Сусанна. – Она старалась, чтобы мы не голодали”.
Тюремщики приказали девушкам не общаться друг с другом, поэтому они в основном говорили шепотом. Сусанна утверждает, что Кайла немного знала арабский язык.
“Она сказала, что ИГ ее научило. Она могла с нами общаться”, – говорит Сусанна.
До сих пор очень мало было известно о пребывании Кайлы в плену у боевиков ИГ. Она рассказала сидевшим с ней в камере девушкам, что после похищения ее пытали: у нее вырвали ногти. Боевики пытались заставить американку признаться, что она шпионка.
Но в основном девушки коротали долгие часы в заключении, разговаривая о более приятных вещах.
“Мы рассказали ей о нашей жизни в деревне, а она – о своей жизни в Америке”, – говорит Даляль.
“У Кайлы были книги. Она их постоянно читала”, – говорит Сусанна.
“Забудь о родителях”
Каждый день тюремные надзиратели приходили и спрашивали: “Вы молились? Читали Коран?”
Кайла их боялась, говорит Даляль, поэтому она молилась. Но ислам она не приняла. Через некоторое время всех перевезли из тюрьмы в дом человека по имени Абу Сайяфф.
Вскоре после этого позвонил аль-Багдади, и Даляль с Сусанной послали к нему. “Если вы снова попытаетесь сбежать, наказание будет более суровым. Мы вас убьем”, – сказали им.
Это предупреждение девушки восприняли всерьез. Когда они находились в доме аль-Багдади, еще до тюрьмы, он показал им на своем ноутбуке видео обезглавливания заложников – граждан стран Запада.
“Это случится, если вы не примете ислам, если вы не согласитесь выйти замуж за того, кого мы назовем, – сказали им. – Забудьте своих родителей, вы никогда отсюда не сбежите”.
“Четвертая жена”
Следующей к аль-Багдади вызвали Кайлу. Она вернулась в потрясенном состоянии, как рассказывает Даляль. “Кайла рассказала, что он сказал ей: “Я на тебе женюсь. Если бы откажешься, я отрежу тебе голову, как и твоим друзьям”, – вспоминает Даляль.
Американке аль-Багдади тоже показал кадры, на которых запечатлено обезглавливание заложников, многих из которых она лично знала еще до того, как ее захватили.
Поначалу все девушки работали в прислуге. “Наша жизнь была очень тяжелой, – говорит Даляль. – Мы голодали, нас били. Они могли нас убить в любой момент”.
Но однажды вечером пришла жена хозяина дома Умм Сайяфф и увела Кайлу.
Американка вернулась в комнату девушек на следующий день и разрыдалась.
“Мы спросили ее, что случилось, – рассказывает Даляль. – Она сказала “Он сделал меня свой женой и изнасиловал”.
“Через два или три дня он вновь позвал Кайлу, – продолжает Даляль.- Он дал ей Коран. Каждый день он учил ее исламу. Он одел ее в черные одежды (абайю) и приказал другим мужчинам в доме не смотреть на нее”.
Аль-Багдади купил Кайле подарок – наручные часы. Он вел себя так, как будто она была его четвертой женой, говорит Даляль. К этому времени у него уже было три жены. Он не относился к ней как к рабыне, в отличие от девушек-езидок, которых он принуждал к сексу.
Кайла, однако, не приняла полностью ислам. Она не поддалась известному “стокгольмскому синдрому”. То, что с ней происходило, она продолжала называть изнасилованием.
“Она делала все, что хотел аль-Багдади. Она слишком боялась, чтобы что-то просить”, – говорит Даляль.
“Когда она возвращалась (от аль-Багдади), иногда она просто лежала, не говоря ни слова. Иногда она плакала под одеялом. Она пыталась скрывать это от нас. Она не хотела нас расстраивать, она хотела выглядеть сильной”, – добавляет Сусанна.
“Трофей”
Даляль и Сусанне сказали, что на следующей неделе их тоже “выдадут замуж”.
Они решили бежать, несмотря на угрозы аль-Багдади их убить, и предложили Кайле присоединиться к ним.
“Нет, они отрежут мне голову, как и моим друзьям-журналистам”, – сказала она. Американка посчитала, что их легче будет поймать, если она присоединится к девушкам. Она сказала девушкам-езидкам бежать без нее.
“Она боялась, что ей отрежут голову. Но она также заботилась о нас”, – говорит Даляль.
“Кайла была для нас как сестра или мать. Когда мы – Сусанна и я – плакали, она говорила нам, что мы вернемся домой, что мы вновь увидим своих родителей, – рассказывает Даляль. – Она была очень добрым человеком. Я никогда не забуду того, что она для нас сделала”.
Даляль и Сусанна смогли бежать из так называемого халифата к курдам на севере Ирака. Согласно боевикам ИГ, Кайла была убита во время авианалета иорданской авиации. Но еще одна женщина-езидка говорит, что это не так.
Амши было 17 лет, когда ее превратили в сексуальную рабыню Хаджи Мутазза, в то время человека номер два в иерархии “Исламского государства”.
Он рассказал Амши, что среди командиров халифата началось настоящее соперничество за Кайлу. Их привлекала ее светлая кожа и то, что она американка. Она была для них трофеем.
Хаджи Мутазз попытался заполучить Кайлу себе. Как утверждает Амши, он говорил ей, что аль-Багдади собирался убить американку, как только она ему надоест.
Хаджи Мутазз смеялся, когда увидел в прессе сообщения о том, что Кайла случайно погибла в ходе авианалета сил коалиции.
“Ее правительство тупое, – говорил он. – Мы ее убили”.
“Мы убили ее, потому что она американка. Если бы Обама захотел, он сказал бы Башару (Асаду, президенту Сирии) остановить авианалеты на наши позиции. Десять наших детей и женщин погибают каждый день. Это наша месть. Мы убьем любого американца, которого захватим в плен. Если какое-нибудь государство не захочет надавить на Башара, мы и их граждан убьем”, – заявил, по рассказам Амши, Хаджи Мутазз.
Правдоподобная история
Амши – единственный источник этой истории. Но она показалась мне очень умной и дееспособной молодой женщиной. Она руководила побегом и спасла пять девушек-езидок. Ее история была подробной и последовательной, без противоречий.
Представители американского правительства также разговаривали с ней и сделали вывод, что ее история правдоподобна.
Хаджи Мутазз погиб в ходе одного из авианалетов.
Абу Сайяфф, в доме которого аль-Багдади насиловал Кайлу, был убит в ходе операции американского спецназа.
Его жена Умм Сайяфф, которая уводила Кайлу к аль-Багдади, сейчас находится в тюрьме курдского города Сулеймания.
Аль-Багдади не видели на публике с тех пор, как более года назад он выступил к проповедью в Мосуле. Но он по-прежнему руководит “Исламским государством”.
Несколько тысяч девушек и женщин-езидок все еще остаются рабынями боевиков “халифата”.
Нас обманули, говорят жены боевиков «Исламского государства» (организация запрещена в России, — прим. ред.): «Мы жертвы», — настаивают они, остальные бросают на них недружелюбные взгляды, и более того, кажется, готовы их ударить. Кто из этих женщин жертва в этом лагере на севере Ракки, где они скрываются, сбежав из бывшей сирийской столицы «Исламского государства», не предмет для спекуляций: есть те, кому пришлось подчиниться ИГИЛ и те, кто сделал свой выбор сознательно. Разница предельно ясна, невозможность общения неизбежна. Дженан Мусса, телерепортер телеканала Al Aan не доверяет ничьим исследованиям, она полагается лишь на то, что слышит, видит и понимает, снимая для Ближнего Востока (она начала это делать с первых эпизодов «арабской весны»). Она встретилась с несколькими женами «Исламского государства», которых захватили в плен курды, когда те сбегали из Ракки. Семь жен — из Ливана, Туниса, Сирии, Дагестана — иностранных боевиков «Исламского государства» из Франции, Мали, Туниса и Турции. Эти женщины не сдались, не нашли там убежище: их захватили в плен. Есть и жены из Индонезии, приехавшие в Ракку, чтобы примкнуть к боевикам Аль-Багдади: на фотографиях дети, разноцветные хиджабы, неожиданные улыбки, но индонезийки не разговаривают с Муссой, говорят: «Мы жертвы». Когда другие сирийки, бежавшие из Ракки после многолетнего плена и рабства, слышат их слова, когда улавливают слово «жертва» (его произнесли девушки, сознательно отправившиеся в Ракку, чтобы стать «женами Исламского государства»), они теряют самообладание: «Они хотели их побить», — пишет Мусса в Твиттере. «Что вы делаете в нашей стране?— спрашивают сирийки. — Это вы виноваты в нашем бедственном положении». Миф об «Исламском государстве», о его яростном могуществе укрепили в том числе и эти женщины, эти девушки, покинувшие свои страны, солгав всем — родителям, друзьям, женихам — лишь для того, чтобы получить когда-то желанный статус, стать женой самых могущественных на тот момент джихадистов.
Контекст
Роль женщин в джихаде преуменьшена
Русская служба RFI 13.09.2016Женщины в главном городе ИГ: жизнь, которой больше нет
Deutsche Welle 10.04.2016Какую роль играют женщины в ИГ?
Atlantico 12.07.2015Опасные женщины ИГИЛ
Al Hayat 06.02.2015Сирийки не могут простить этим иностранкам того, что они сделали, до сих пор, когда бедственное положение всех объединило, они не хотят, не могут забыть, и сирийские демократические силы, сотрудничающие с войсками коалиции под руководством западных сил и с курдами, чтобы освободить Ракку, создали отдельные зоны для жен «Исламского государства». Когда семьи «Исламского государства» берут в плен, начинаются допросы со стороны союзнических сил: в зависимости от ответов допрашиваемые могут оказаться в тюрьме или в особой зоне лагерей для выходцев из Ракки. В этих местах нет раскаявшихся, есть те, кто пытался достигнуть границы и незаметно проскользнуть в Турцию: возможно, посольства их стран смогут вывести их домой, а может быть и нет, установленной процедуры еще не существует. Но сосуществование с сирийками и сирийцами в Ракке невозможно.
Индонезийки выступают в свою защиту: «ИГИЛ обманул нас своей пропагандой», — говорят они, они ошиблись в своих оценках, рассчитывая участвовать в создании истории, казавшейся им чарующей и революционной, однако она оказалась полна лишь крови и жестокости. Но Мусса, слышавшая множество разных слухов, годами разбирающая свидетельства с противоположными оценками, часто становящаяся объектом критики и даже угроз со стороны «Исламского государства», не останавливается на «виктимизме». «То есть вы увидели видеозаписи с тем, как обезглавливают людей, и подумали: пойдем-ка присоединимся к Исламскому государству?», — спрашивает она. Индонезийки не отвечают. Объяснить ярый идеологический раж сложно, даже когда он достиг своего пика, не говоря уже о том, когда ты сбежал от него, испытав разочарование. Но порой молчания недостаточно, более того, оно становится оскорбительно, поэтому Мусса обращается к женщине из Ливана, раскаявшейся иностранке. Нур Аль-Гуда, так ее зовут, жалеет о том, что хотела вступить в «Исламское государство», не винит пропаганду, не говорит, что «все оказалось не так, как я думала», не перетягивает на себя одеяло жертвы, говорит, что хочет поскорее вернуться домой, и рассказывает: женщин «Исламского государства» запирали в ночлежках, они ничего не могли поделать, если болели их дети, никто не вызывал врачей, никого это не волновало, и матери не могли обращаться за помощью. Но с вами были «сабайи», рабыни?— спрашивает, выключив камеру, Мусса. Эта жена говорит, что нет, она их не видела, но слышала об изнасиловании девятилетней девочки: после изнасилования ей требовался врач, который, по всей вероятности, так и не приехал.
Мусса не знает, искренни ли это сожаление, раскаяние, желание вернуться домой, но она одержима чувством солидарности и взаимопомощи: всякий раз, когда она публикует фильм на своем канале, она получает множество комментариев, где ей желают как можно скорее стать рабыней «Исламского государства». В том числе и по этой причине она спрашивает: но вы как-то помогали рабыням? Помогали им сбежать? На этот раз ответ есть, и он заставляет сожалеть о молчании индонезиек. Да, жены «Исламского государства» помогли сбежать нескольким рабыням, но отнюдь не потому, что те круглые сутки подвергались насилию. Не из жалости, не из солидарности и не из-за ужаса. Они помогли им сбежать, потому что ревновали, что их мужья проводят больше времени с рабынями, а не с ними: мы приехали сюда, потому что верим в дело, потому что нам нужен статус жен, и должны предоставить вам все время, чтобы вы проводили его с неверными рабынями? Так некоторым рабыням удалось сбежать, жены открыли им двери, чтобы вернуть внимание мужей. Эта солидарность, которая, на самом деле, солидарностью не является, это эгоизм, ревность, и если кто-то называет себя сегодня «жертвой», нужно внимательно присмотреться, нет ли поблизости настоящих жертв.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
Согласно оценкам последнего доклада ООН, более 25 000 иностранных боевиков из 100 стран мира присоединились к воинствующим группам исламских террористов, таким как «Аль-Каида» и «Исламское государство»*, только за последние годы, причем 71% из них – за период с лета 2014 по март текущего года.
На фоне растущего числа лиц, примкнувших к участию в деятельности экстремистских исламистских группировок, особо обращает на себя внимание увеличение числа девушек, все активнее устремляющихся в ряды террористов ИГИЛ*. Их количество измеряется уже не десятками и сотнями, а тысячами, и эта тенденция стала походить на своего рода эпидемию, значительно затронувшую не только мусульманские, но и европейские государства, а также в определенной степени США, Канаду, Австралию.
Так, по данным Института стратегического диалога (The Institute of Strategic Dialogue – ISD) в Лондоне, в последнее время наиболее массово в этом процессе стали участвовать представительницы «слабого пола» таких стран, как Великобритания, Дания, США, Франция, Германия, Швеция, Финляндия, Норвегия, Австрия, Россия, а также Австралия и Канада.
В исследовательских центрах различных стран пытаются определить, чем же обусловлена возросшая активность приобщения девушек к ИГИЛ и каковы возможные рецепты в целях принятия превентивных мер в странах, охваченных этим процессом.
Как показывают различные европейские исследования, присоединяющихся к ИГИЛ женщин-иностранок в основном можно разделить на следующие возрастные группы: 15-18 лет, 20-21 год, 25-26 лет и, примерно, 45 лет. Большинство из них – представительницы среднего класса, но определенная часть – это девушки из малообеспеченных слоев общества, всю жизнь прожившие в пригородах или в сельской местности.
Безусловно, у каждой из этих групп есть свои возрастные и социальные мотивации принятия подобных решений. Как отмечается в подготовленном Institute for Strategic Dialogue и International Center for the Study of Radicalization Королевского колледжа в Лондоне докладе, «женщин влекут к ИГИЛ разные факторы, в том числе чувство своей изолированности, убеждение, что международной мусульманской общине угрожает опасность и желание обрести духовных сестер (они особенно важны для девушек-подростков)».
Определенная часть девушек следует за своими бойфрендами, тогда как другие, напротив, стремятся к независимости и вынашивают собственные исламистские планы, возникшие в процессе их обработки различными религиозными кругами, в том числе и в результате активного общения в социальных сетях, чем сегодня поголовно занято большинство молодежи.
При этом следует отметить, что в последнее время основной эмиграционный наплыв молодых людей в Европу и другие промышленно-развитые регионы происходит из мусульманских государств арабского мира и Африки, значительная часть бойфрендов и контактов молодых западноевропейских девушек в соцсетях придерживается мусульманского вероисповедания, что также побуждает девушек к углубленному познанию основ ислама. В этой работе ИГИЛ активно использует возможности социальных сетей в целях воздействия на широкие массы.
В процессе такого общения, естественно, затрагиваются и обсуждаются негативные аспекты и пороки, поражающие нынешнее общество, в частности, разрушение идеологических ориентиров, снижение роли семьи и традиционного брака, а главное – подчеркивается неустанная борьба приверженцев ислама за сохранение и торжество общепризнанных жизненных устоев, в противовес христианской религии.
К сожалению, нередко такие обсуждения в Интернете изобилуют экстремизмом, который, в принципе, весьма легко проникает в сознание молодежи, а тем более, когда его проповедуют опытные представители исламистских группировок.
В результате увлекшиеся девушки переходят в ислам из христианства, иудаизма и буддизма или же отказываются от агностических или атеистических взглядов своей семьи. В результате искаженное восприятие общества (в частности, братьям по вере – суннитам нужна помощь в борьбе с вредоносной и еретической властью Асада, а для суннитов алавиты – это секта извращенцев) подталкивает девушек к присоединению к «священной войне» на Ближнем Востоке, у них возникает желание сражаться наравне с мужчинами в «горячих точках» на стороне ИГИЛ.
Идеализированный образ мужчины, который идет на смерть и проявляет стойкость веры и убеждений, является ключевым для таких девушек, окруженных, как им кажется, у себя на родине нерешительными, слабохарактерными и женоподобными юношами. Воплощающий в себе добродетели молодой человек становится в конечном счете идеальным кандидатом в мужья, способным помочь укрыться от растущей нестабильности современного мира и измененных в последние годы семейных отношений на Западе. Эти девушки обычно категорически не принимают независимый и индивидуалистический образ мужчины и женщины, царящий в нынешнем обществе, они ищут нечто вроде антропологической утопии.
Наивно романтическое восприятие любви накладывается при этом на тягу к войне и насилию, в результате чего значительная часть девушек оказывается буквально загипнотизированной военной агрессией. Нельзя забывать, что насилие может показаться привлекательным не только мужчинам, но и женщинам, а жизнь в экстремальной ситуации приобретает смысл, позволяющий на время изменить свое положение в западном обществе.
Участие девушек в террористической деятельности ИГИЛ не является нововведением. Ведь ранее были и другие «революционные» или экстремистские группировки, в том числе в Германии и других европейских государствах (хотя бы «Фракция Красной Армии» – Rote Armee Fraktion, немецкая леворадикальная террористическая организация, действовавшая в ФРГ в 1968-1998 гг.), в деятельности которых в качестве боевиков активно участвовали девушки.
Такими чувствами девушек за последние годы научились прекрасно манипулировать экстремистские сайты «Исламского государства», используя их настроение и обрисовывая «благородный образ женщины», которая может найти убежище от современной неустроенности и жить в абсолютном доверии под крылом мужчины-борца за идею именно в «Исламском государстве».
В этой работе ИГИЛ использует не только открытую пропаганду своих идей, но и другие решения. Так, в феврале с.г. в социальной сети начал набирать вирусную популярность скриншот из эфира телеканала CNN, на котором утверждается, что террористы из организации ИГИЛ рекрутируют женщин с помощью котят и Nutella, показывая потенциальным членам своей организации, что их жизнь в полевых условиях мало чем отличается от жизни обычных людей. О необычной любви членов ИГИЛ к Nutella стало широко известно в августе 2014 года, когда СМИ обратили внимание на то, что террористы любят публиковать в соцсетях свои фотографии с банками орехового лакомства.
Первые группы отправившихся в ИГИЛ девушек превратились в вербовщиков: они отправляют электронные письма, ведут блоги, рассказывают о жизни жен моджахедов в Сирии. Прибыв на место, девушки иногда выходят замуж за европейцев, которые уже влились в ряды исламских радикалов.
К тому же женщины осуществляют надзор над «еретичками» (т.е. ставшими рабынями ИГИЛ езидками и ассирийками, которых используют для удовлетворения сексуальных потребностей боевиков). Такой надзор обычно доверяют перешедшим в ислам западным женщинам, которые входят в бригаду «Аль-Ханса», следящую, чтобы все женщины следовали законам шариата. Членам этого батальона выплачивается жалование в 200 долларов в месяц. Женщины патрулируют улицы и дежурят на блокпостах исламистов группами не менее 6 человек, они наделены «Исламским государством» правом останавливать людей и проверять документы. Прежде всего, это касается женщин, поскольку посторонний мужчина по шариату к ним прикасаться не может. «Женские батальоны» создали еще и для того, чтобы никто не мог проникнуть в столицу ИГИЛ – Ракку или бежать из нее переодетым в женское платье, что неоднократно случалось с боевиками ССА или с разочаровавшимися в «преимуществах» жизни в «Исламском государстве» девушками из Европы.
Значительная часть прибывающих в ИГИЛ из Западной Европы женщин выражает желание воевать на фронте, но интерпретация шариата, пропагандируемая ИГИЛ, официально этого не разрешает. Вместе с тем, военная подготовка этих женщин ведется «Исламским государством» весьма активно и из них даже формируются боевые отряды. Они участвуют в отдельных операциях ИГИЛ, а поскольку погибнуть от руки женщины для любого мусульманина считается большим несчастьем, это является сильным пропагандистским оружием террористов в их борьбе с противниками, т.е. с мусульманами – сторонниками законной власти в регионе.
С учетом непрекращающегося активного рекрутирования ИГИЛ новых сторонников из Европы и других развитых государств, одним из способов не допустить присоединения молодежи, в особенности девушек, к этой террористической организации может стать разъяснительная работа, в ходе которой необходимо настойчиво обращать внимание на реалии жизни под властью ИГИЛ в противовес утопической пропаганде, что, как представляется, в значительной степени способно удержать молодых женщин от присоединения к боевикам. Желательно также привлекать женщин в качестве преподавателей и социальных работников, готовых помочь уязвимым молодым девушкам найти пути решения их социальных проблем в современном обществе у них на родине.
«Я сделала несколько коротких шагов навстречу... Я дрожала. Нервничала. Боялась...» - женщина по имени Шамс описывает мельчайшие подробности своей первой встречи с будущим мужем. Чрезвычайно эмоциональная проза читается как плохой любовный роман:
«Он посмотрел на меня, наши глаза встретились. Мое сердце колотилось со скоростью света. Он улыбнулся и задал вопрос, который я не забуду до конца своих дней: „Можем ли мы пожениться сегодня?“» .
И все же это не стереотипная сказка, в конце читателя не ждут слова «долго и счастливо». Это рассылка от Шамс, женщины, называющей себя «Птицей Джанна» и ведущей блог, который эксперты называют действенным - и опасным - инструментом вербовки в террористическую организацию ИГИЛ.
Шамс - псевдоним, настоящее имя неизвестно - одна из западных женщин, которые оставили свои дома и семьи, чтобы поехать в Сирию и Ирак и присоединиться к ИГИЛ. По приблизительным оценкам, есть еще примерно 550 таких, как она.
Исследователи из Института стратегического диалога (ISD) в Лондоне, обеспокоенные «беспрецедентным ростом числа женских новобранцев» в ИГИЛ, отслеживают более сотни таких женщин через интернет-платформы, включая Twitter, Facebook, Tumblr и разные блоги.
База данных ISD, крупнейшая в своем роде, предоставляет уникальную возможность увидеть повседневную жизнь женщин ИГИЛ. Предполагается, что, если установить, как именно женщины используются террористическими группами, аналитики будут лучше понимать принципы работы этих организаций и способы борьбы с ними. Старший научный сотрудник института Эрин Солтман говорит:
«То, что мы обнаружили, действительно ломает стереотипы. Их возраст колеблется от 13 до 40 лет, у них часто есть хорошее образование, работа и семьи».
Издание CNN получило доступ к новому докладу исследовательской группы, который рассказывает о множестве женщин самых разных возрастов и профессий. Эти женщины играют определенные роли в составе террористической группы, которая в настоящее время контролирует значительные территории Сирии и Ирака.
Блогер
Несмотря на активность Шамс в интернете, сведений о ее подлинной личности мало. Намеки, которые можно встретить в постах, позволяют предположить, что ей 27 и она родом из Малайзии, из индо-пакистанской семьи.
Выучившись на врача, Шамс бросила все, чтобы начать жизнь с нуля под режимом ИГИЛ, где, по ее словам, управляет клиникой для женщин и детей - проводит гинекологические осмотры, назначает антибиотики и делает прививки.
Красной нитью через ее блог проходит благодарность ИГИЛ. Это похоже на женский роман: рассказ о том, как в Сирии она нашла веру, понимание и любовь.
Многое звучит как романтический вымысел, часто встречаются эпизоды, будто нарочно созданные, чтобы не отпустить внимание читателя - например, когда ее муж, якобы борец ИГИЛ родом из Марокко, не реагирует на сообщения, которые она шлет ему на поле битвы: «Обещай мне, что ты дождешься рождения нашего ребенка... Обещай, что останешься жив!», на что муж отвечает: «Иншалла» (как пожелает Бог).
Шамс описывает жизнь в ИГИЛ как утопию, приводя целые списки «преимуществ» для иностранных бойцов - вроде бесплатного жилья и здравоохранения, - и дает советы тем, кто готов отправиться в путь: «Запасайтесь хорошей одеждой и обувью - местное качество вас разочарует».
Но реалии жизни на территории ИГИЛ суровы, и, как жена посреди зоны военных действий, Шамс признает мрачную, «предреченную» участь, которая ждет ее мужа на поле боя, размещая фотографию с подписью: «Пока мученичество не разлучит нас».
Школьницы
Всего несколько месяцев назад твиты Амиры Абазе мало отличались от записок любой другой лондонской школьницы-подростка. Какую обувь купить? Vans. Любимый футбольный клуб? Челси. Самый ненавистный школьный предмет? Статистика.
Но в январе лента 15-летней школьницы заполнилась потоком сообщений о тяжелом положении сирийских беженцев - многие были адресованы Кадизе Султане и Шамиме Бегум, ее одноклассницам в колледже Бентал Грин Текнолоджи в восточном Лондоне. Мелани Смит из ISD, которая проследила за онлайн-поведением Абазе, чтобы понять, чем ИГИЛ привлекает молодых девушек, говорит:
«Это очень быстрый процесс радикализации. Мы можем своими глазами увидеть, как девушка становилась все более политически ангажированной Сирией, пока, наконец, не приняла решение уехать туда» .
Считается, что мысли о присоединении к ИГИЛ появились у Абазе, Султаны и Бегум из-за отъезда одноклассника в Сирию в декабре 2014 года. Вскоре после этого твиты Абазе стали куда менее подростковыми и куда более - политическими и религиозными. Эрин Солтман утверждает:
«Очень часто для женщин причиной становится сильная эмоциональная тяга к глобальной проблеме. Они не замечают экстремистских взглядов, но наблюдают, что мир обозлился на это мусульманское сообщество, что мир жесток к нему, и видят свою роль и религиозную задачу в том, чтобы создать безопасное пространство для всех мусульман - и для этого очень трудно найти контраргументы. Такое мировоззрение очень расширяет их права и возможности» .
В феврале в ленте Абазе появилась картинка, изображающая трех девушек, полностью скрытых паранджой, спиной к камере. Подпись гласила «Akhwaat» - «сестры».
Четыре дня спустя камера в аэропорту засекла подруг- они улетали в Стамбул. Еще на одной записи видно, как девочки встречаются с кем-то, кого полиция опознала как контрабандиста, который должен был переправить их через турецкую границу в Сирию.
Семьи всех трех школьниц опубликовали трогательные публичные призывы вернуться, но не получили ответа.
В апреле от девочек появилась первая весточка: Абазе опубликовала в Twitter фотографию с едой - шашлыком и рисом - и подписью «фастфуд в Даула». Слово «даула» означает «государство» и часто используется последователями ИГИЛ как обозначение самопровозглашенного государства шариата.
Считается, что в последний раз все трое были вместе в Ракке - оплоте ИГИЛ. На прошлой неделе адвокаты их семей выпустили заявление о том, что некоторые из девушек вошли в контакт со своими родственниками:
«Они дали понять, что здоровы и в безопасности, хотя уже не вместе, и что вряд ли вернутся в Великобританию в ближайшем будущем» .
Вербовщик
Семья Аксы Махмуд считает, что их дочь - по крайней мере, отчасти - виновата в том, что Абазе, Султана и Бегум отправились в Сирию.
Махмуд было 19, когда она вышла из дома в богатом районе Глазго, Шотландия, в ноябре 2013 года, как всегда обняв на прощание своего отца Музаффара, - а затем исчезла. Четыре дня спустя она позвонила родителям, чтобы сообщить, что пересекла границу с Сирией.
С тех пор как Махмуд добралась до места, в блоге в Tumblr, который, предположительно, ведет она сама, появляются регулярные сообщения, призывающие других людей отвернуться от своих семей в пользу джихада.
И хотя некоторые из этих сообщений похожи на записки фанатика, другие остаются совершенно подростковыми. В ответ на предположение, что британские власти могут конфисковать паспорта тех, кто пытался присоединиться к ИГИЛ, Махмуд написала:
«Ух ты, валлахи адхеем (клянусь Богом), это самый большой курьез этой недели» .
Превращение Махмуд в экстремистку ошеломило родителей девочки, которые настаивают, что она росла как обычный подросток. В интервью CNN ее отец сказал: «Она была лучшей дочерью, какую только можно представить. Мы не можем понять, что с ней случилось».
В заявлении, опубликованном, когда исчезли подростки из школы Бентал Грин, семья Махмуд говорит своей дочери:
«Ты позор для нашей семьи и народа Шотландии. То, что ты делаешь - извращенное и злое искажение Ислама» .
Дитя
По словам исследователей ISD, Зайнаб Шарруф разместила эту фотографию в Twitter с подписью: «Прохлаждаюсь в Халифате, люблю свою жизнь»
Зайнаб Шаруфф - не из тех, кто добровольно присоединился к ИГИЛ; ей было всего 13, когда ее отец Халед Шаруфф, осужденный за терроризм, собрал семью и переехал из Австралии в Сирию - по паспорту брата, чтобы не попасться властям. Тем не менее девушка, кажется, освоилась с жизнью на территории ИГИЛ - по словам исследователей ISD, записи в блоге Зайнаб свидетельствуют, что она «стала очень вовлечена в экстремистскую идеологию насилия ИГИЛ».
Спустя чуть больше года после прибытия в Сирию Зайнаб, как сообщается, вышла замуж за лучшего друга своего отца, Мохаммеда Эломара, бойца ИГИЛ родом из Сиднея.
Эломар стал печально известен в австралийских СМИ за публикацию фотографий, на которых он сам, его жена и сыновья держат в руках головы казненных жертв ИГИЛ. Он также утверждал в интернете, что продавал захваченных девочек в рабство - за 2,5 тыс. долларов каждую.
Вскоре после прибытия на территорию ИГИЛ, Зайнаб (предположительно) стала публиковать посты в Twitter под эпиграфом «От страны антиподов до мухаджиры на землях Халифата», что означает «От австралийки до переселенца в Халифате».
Исследователи ISD говорят, что, когда она впервые оказалась в своем новом доме в Ракке, ее сообщения отражали «вкусы и желания девочки-подростка, выросшей на Западе» - она была очень привязана к своему iPad и мечтала о розовом Lamborghini.
Однако вскоре ее посты Twitter начали повторять экстремистскую риторику отца - она открыто говорила о теракте 9/11 как о празднике. Среди прочих фотографий есть «семейное фото» женщин семьи Шарруф с АК-47 в руках, сидящих на белом BMW.
Правда, другой пост гласит: «Я не экстремист, я просто следую дин». Это арабское слово, которое означает «вера».
На прошлой неделе, после того как появились сообщения, что семья, возможно, намерена вернуться домой, австралийский премьер Тони Эбботт предупредил, что в этом случае им придется столкнуться «со всей суровостью закона».
Вдовы
Всего год назад близнецы Сальма и Захра Халане были популярными, успешными подростками, старательными английскими школьницами, мечтающими о карьере в медицине.
Но в июне 2014 года в возрасте 16 лет девочки сбежали от родных, которых местное сообщество описывает как «очень религиозную семью в северной Англии», отправившись сперва в Турцию, а затем через границу в Сирию.
В течение нескольких недель, по словам ISD, их обеих выдали замуж за бойцов ИГИЛ; в аккаунте Twitter, который предположительно принадлежит Сальме, можно найти советы другим потенциальным перебежчикам о том, как найти мужа на территории Исламского государства.
Исследователи ISD говорят, что ее сестра Захра использует свой популярный аккаунт Twitter, чтобы восхвалять действия исламских террористов.
11 сентября она написала твит:
«С днем #9/11! Это самый счастливый день в моей жизни. Надеюсь, такое случится вновь иншалла #ИГ» .
В не меньший восторг ее привели новости о нападении на Charlie Hebdo в январе.
ISD считает, что мужья обеих девочек были убиты с промежутком в несколько дней в декабре прошлого года. 6 декабря Захра якобы объявила мужа «мучеником» в Twitter: «Он был благословением Аллаха... Я присоединюсь к нему оооооочень скоро:")».
Меньше чем через неделю последовал пост предположительно от Сальмы: «Да приветствует Аллах моего мужа... Я среди жен шахидов (мучеников) и горжусь, что выбор пал на меня».
Девушки сомалийского происхождения, вероятно, попали под влияние старшего брата, который, по мнению властей, отправился на поля сражений Сирии в 2013 году. Как сообщается, он оставил военные действия и сейчас, по данным ISD и местной общины, находится в Дании.
Близнецы ведут себя вызывающе в социальных медиа, но аналитики говорят, что такая преувеличенная публичная активность часто призвана заглушить личные сомнения. Но даже если девушки захотят покинуть ИГИЛ, им придется куда сложнее, чем их брату. Солтман поясняет:
«Если вы женщина, оказавшаяся на территории ИГИЛ, вернуться в западное общество будет для вас в 10 раз труднее. Мы знаем о нескольких сотнях случаев возвращения мужчин, но для женщины это практически невозможно. Так происходит потому, что даже для того, чтобы выйти из дома, вы должны иметь разрешение мужа. Чтобы пройтись по улице, вам нужен эскорт. Как только вы попадаете на территорию ИГИЛ, ваш паспорт конфискуют. Попытка убежать и дойти до границы будет практически обречена на провал» .
* Запрещённая в России террористическая организация
Метки:
В прошлой программе мы обещали вам репортаж из лагеря в Сирии, где содержатся жены и наложницы террористов. А жены у террористов бывают зловещие. И фанатички бывают, и смертницы. Мы хорошо об этом знаем. Такая смертница устроила теракт в московском метро в 2010 году.
Такая смертница убила выдающегося духовного лидера мусульман Дагестана шейха Саида-афанди Чиркейского. Его ненавидели террористы и бандиты. Потому что он проповедовал мир. Смертницу эту звали Аминат Курбанова, а в девичестве Алла Сапрыкина. Она была женой одного из участников бандитского подполья. Так что жены террористов - это особая категория. Но, конечно, не все они становятся смертницами. Для некоторых такое замужество - трагедия.
«Мужчин обезглавили, а плачущих мальчиков заставили играть головами в футбол. Дети не хотели, но террористы начали стрелять в воздух», - жуткими воспоминаниями 32-летняя Альмас делится настолько спокойно, что даже не верится, что такое вообще может произойти. Но у женщины просто не осталось эмоций. По ее словам, публичные казни на захваченных запрещенным ИГИЛ территориях устраивались регулярно.
«Всех насильно, угрожая оружием, согнали на центральную улицу. Мужчин убивали жестоко - отрубали руки и ноги, складывали конечности на дорогу и затем каждый, кто въезжал в город, проезжал по ним», - вспоминает Альмас.
Ей удалось сбежать с детьми - ночью по проселочной дороге они пришли на территорию, подконтрольную курдскому ополчению. Здесь тысячи людей вынуждены жить в палаточных лагерях. Самый крупный из них - в деревне Аин аль-Исса - неподалеку от столицы запрещенного халифата - Ракки. В лагерях беженцев - сотни детей, многие из них родились на территории подконтрольной ИГИЛ, а некоторые уже здесь.
Люди спят прямо под открытым небом. Питание - более чем скудное - питьевая вода, чай и крупы, - готовить приходится на газовых горелках рядом с палатками и хрупкими щитовыми домиками. У большинства беженцев нет даже сменной одежды - на земле - гуманитарная помощь - груды поношенной обуви и старых вещей, среди которых люди пытаются отыскать что-то подходящее.
«Объективно в условиях военного времени даже невозможно вести точный подсчет беженцев. Лагеря ежедневно пополняются, мы тщательно допрашиваем буквально каждого. Есть три категории людей, покидающих территории, захваченные ИГИЛ: обычное гражданское население, террористы - их помещают в тюрьмы, и их условные пособники - члены семей. Все содержатся отдельно», - рассказывает представитель курдского ополчения Нури Махмуд.
Черные выразительные глаза девушки по имени Ислам ярко накрашены. Распущенные волосы, маникюр. Еще недавно о внешнем виде современной модницы она не могла и помыслить, ее ежедневный гардероб составляла черная паранджа, из-под которой виднелись лишь эти глаза. Три предыдущих года марокканка Ислам Митат провела в запрещенном ИГИЛ, куда вместо свадебного путешествия ее увез муж.
«Я поняла, что мы едем в Сирию, только когда он привез меня на границу. Ведь до этого мы побывали во многих странах, отдыхали в Арабских Эмиратах, муж говорил, что у него там строительный бизнес. А еще, когда мы прилетели в Стамбул, он сказал мне, что скоро преподнесет сюрприз. После того, как мы оказались в лагере под Газиантепом, муж сказал: «Вот мой сюрприз - мы едем на джихад!» - рассказывает Ислам Митат.
Кто побывал в ИГИЛ, а это граждане самых разных стран, описывают один и тот же маршрут: самолетом до Турции - как правило Стамбул либо Газиантеп, а оттуда наземным транспортом прямо к приграничной полосе, где и располагались целые лагеря по переправке террористов в Сирию. Каждый, кто прошел этим путем, утверждает: проблем с турецкими пограничниками не возникало. Поток желающих примкнуть к ИГИЛ удалось сократить, только когда курдское ополчение очистило север страны от террористов и установило контроль на границе с Турцией.
Дорога Эль-Хасаке - Ракка полностью открыта, она не простреливается, разминирована. Основные бои сейчас идут уже в самой столице запрещенного ИГИЛ, а госпитали и лагеря беженцев располагаются в ее округе, в тылу.
Антитеррористическая операция на севере Сирии длится уже почти три года. И с каждым днем в Курдистане беженцев становится все больше. Но еще больше тех, кто продолжает оставаться на территориях, захваченных ИГИЛ. Террористы категорически против гуманитарных коридоров, понимая, что гражданское население - это их «живой щит» - единственный шанс удержать оборону. Большинство сбежавших от боевиков девушек говорят: их заманили в ИГИЛ через специальные сайты знакомств.
«С будущим мужем мы познакомились в Интернете, про себя он написал, что бизнесмен, живет в Лондоне, у него там вид на жительство. Еще через три дня он приехал в Марокко просить моей руки у родителей, предоставил все документы. Я подумала: «Это мой шанс», ведь у меня степень бакалавра в области дизайна, дома не раз пробовала себя как фотомодель. Хотела уехать в Европу, чтобы муж помог мне сделать карьеру», - рассказывает Ислам Митат.
Но теперь вместо подиума и модных домов у Ислам двое детей от разных террористов - по сложившийся в ИГИЛ традиции, каждый раз после того, как ее очередной муж погибал, девушку передавали следующему террористу.
«Первый муж погиб в первый же день операции в Кобани. Я была на раннем сроке беременности. После его смерти меня передали его товарищу, от него родилась вторая дочка. Потом он тоже погиб и спустя четыре месяца я пошла к шариатскому судье и попросила перевести меня к арабам. Уже там появился третий муж», - вспоминает она.
После побега из Ракки Ислам Митат живет под жестким контролем - из-за связи с боевиками она не может свободно покидать место своего содержания, ей нельзя общаться с внешним миром даже по телефону. Таких женщин вместе с детьми селят отдельно от простых беженцев. Пережив ужасы, которые творили боевики, такого соседства измученные жители больше не хотят. А семьи террористов - это живое напоминание об ИГИЛ.
«Они расправились почти со всеми мужчинами, а женщин и девочек в возрасте от 12 лет продавали как вещи на базаре. На рынке рабов любой террорист мог купить курдскую женщину за 15 американских долларов. Мальчиков отбирали у матерей и отдавали их в тренировочные лагеря «Львята халифата»!» - рассказыает Альмас.
Там 10-летних мальчиков учат стрелять, собирать бомбы и пытать людей. Выпускным экзаменом служит страшное испытание - ребенок должен казнить пленного. Ислам Митат признается: решилась на побег ради детей. Даже понимая, что в случае поимки, им всем грозит смерть, рискнула.
«Сейчас все мои мысли о детях. Они часто плачут, нервные, болеют, их нужно лечить. Знаете, я хочу забыть все это время, которое я прожила в ИГИЛ. Невозможно объяснить словами то, что я пережила и увидела. Я смотрю на своих детей и не знаю, какое их ждет будущее», - говорит она.
Днем жизнь в лагерях беженцев как будто замирает - люди прячутся от палящего солнца. Электричество здесь только от генераторов - всего несколько часов в день. Люди, как могут, обустраивают свой быт. Дети здесь не ходят в школу, многие подростки не умеют читать и писать. У них даже нет книг и тетрадей. А игрушки малышам заменяют пустые бутылки, доски и гвозди. Но даже это - лучше, чем гильзы и осколки от мин, которыми вынуждены играть те дети, которые все еще находятся по ту сторону линии фронта.