Ряд научных исследований, проведенных в последние годы, позволили по-новому взглянуть на проблему психологии личности, психологии жизни и смерти, истоков психического и физического здоровья, обусловленных различными обстоятельства ми и факторами перинатального развития. Это прежде всего работы зарубежных исследователей: С. Грофа, Ж. Грабера, Ф. Дольто, X. Никеля, С. ФантиД. Верни, А. Бертинаидр. Среди отечественных ученых этой проблемой занимаются Э.К. Айламазян, В.В. Абрамчен ко, А.С. Батуев, Г.И. Брехман, А.И. Брусилов ский, К. Гайдебранд, А.И.Захаров, Ю. Змановский, Н.Н. Константинова и др. Кратко обобщив выводы исследований этих авторов, можно сказать, что они рассматривают перинатальную стадию жизни как первый этап человеческого существования, где различные факторы оказывают значительное влияние на развивающиеся организм и психику, а взаимообусловленность духовного, психического и соматического наиболее наглядна и достоверна.
Важнейшими факторами, воздействующими на ребенка, являются факторы со стороны матери. Именно мать является автором жизненного сценария ребенка, который он впоследствии воспроизводит в своей жизни.
Для формирования ребенка далеко не без различно не только то, чем мать питалась и каково было состояние ее здоровья, - не менее важно ее психологическое самочувствие, гармоничные взаимоотношения с окружающими, отсутствие страхов по поводу родов и жизни ребенка, излишних эмоциональных реакций на стрессы. Традиция предписывала тщательное соблюдение правил, направленных на охрану душевного спокойствия беременной женщины, т.к. именно ее психика формирует качества психики младенца.
Исследования подтвердили особенную значимость первой реакции женщины на факт беременности для формирования качеств психики ребенка. Негативная реакция порождает самые тяжелые психические проблемы, мать закладывает так называемую программу «смерти и саморазрушения» в очень глубокие слои бессознательного своего ребенка. Это вполне понятно, если учесть тот факт, что время в утробе течет иначе, оно уплотнено, поэтому воздействие психических вибраций беременной женщины на ранних этапах внутриутробного развития формирует самые глубокие слои психики ребенка и влияют на всю его последующую жизнь.
В перинатальный период в организме и психике женщины происходят глобальные преобразования, вырабатывается отношение женщины к своему еще не родившемуся ребенку. О характере этого отношения можно судить по особенностям взаимодействия будущей матери с ним, наличию или отсутствию воображаемого общения. Поэтому перинатальное развитие ребенка не есть «созревание», а скорее напоминает, по мнению В.Синельникова, процесс гальванопластики - нанесения золотого покрытия на пластину из обычного металла. И мать является тем мастером-ювелиром, который из простого природного материала создает произведение искусства. Но она еще и источник тех свойств, которые получит ребенок. Она - его первая Вселенная, в которой он обретает свое существование.
Любовь матери к своему ребенку, ее мысли о нем, общение с ним расширяют формирующиеся возможности ребенка, его клеточную память, определяя главные силы личности. Если мать сознательно готовилась к зачатию и родам, старалась всю беременность пребывать в позитивном состоянии, была чутка к своим желаниям и потребностям, во время беременности представляла будущего ребенка, его внешность, характер, прислушивалась к шевелениям, старалась понять их язык, нежными прикосновениями к животу стимулировала ответную реакцию, придумывала имя для мальчика и девочки, ощущала ребенка и как часть себя, и, временами, как отдельное существо, то тогда формируется гармоничная перинатальная матрица.
Нами было проведено эмпирическое изучение передачи первых сценарных посланий матери ребенку, жизненных позиций и функциональных эго-состояний рожениц, которые влияют на соматическое состояние, патологию беременности и родов. В исследование было включено 30 женщин в возрасте от 17 до 37 лет. При исследовании были использованы: структурированное интервью «Раннее сценарное программирование»; опросник «ОК-Томаса» для по строения ОК-Коррала испытуемых; опросник «Личностного стиля» для выявления их эгограммы; опросник «Рабочий стиль»; опросник «Внутренние эго-состояния». Полученные данные были дополнены клинико-анамнестическими сведениями.
Исследование проводилось в модальности транзактного анализа. Большую помощь в проведении исследования оказали медицинские работники роддома № 1 г. Рязани, консультации кандидата медицинских наук Ховрачева А.П., участие в экспериментальном исследовании студентки факультета педагогики и психологии РГУ им. С.А. Есенина Гуськовой А.А.
На первом этапе мы применили структурированное интервью «Раннее сценарное программирование», направленное на определение социального положения женщины, на исследование общего анамнеза, течение беременности и родов, отсутствия или наличия патологий как матери, так и ребенка. Также рассматривались возраст, уровень образования, семейное положение не только самой роженицы, но и ее близких родственников: родителей, мужа. Ключевые вопросы интервью сформулированы таким образом, что позволяют выявить особенности коммуникативного опыта, полученного в детстве, переживания женщиной беременности, отношения к неродившемуся ребенку.
Рассматривая возраст роженицы, были сделаны следующие выводы:
1. Чем старше роженицы, тем выше их уровень образования;
2. От возраста увеличивается количество болезней, уменьшаются сопутствующие патологии, вредные привычки;
3. Чем старше роженица, тем хуже протекает период кормления ребенка грудью, роженицы пребывают в ВД эго-состоянии, а СД с возрастом теряет свою значимость.
Анализ коммуникативного опыта женщины говорит о его значимости. Складывающееся в общении первое личностное образование может рассматриваться как первый вклад в становление будущего родительского поведения. Если опыт общения с близкими взрослыми был положительный, это означает, что стартовые условия для формирования субъективного отношения к другим людям были благоприятными и основа для формирования субъектного отношения к своему ребенку заложена.
Мы предположили, что о характере раннего коммуникативного опыта, полученного роженицей в общении с близкими взрослыми, можно судить по эффективным следам, оставленным в ее первых воспоминаниях о себе и родителях, об их стиле воспитания, о своих привязанностях.
Если родители были ласковы, общение оставило в памяти женщины яркий след, если была сильная привязанность к матери или другим родственникам, значит в раннем детстве женщина имела благоприятный опыт эмоционального общения, что ставит ее в более выгодные условия в прогнозе будущего материнского поведения по сравнению с теми, кто такого опыта не имел. И здесь мы говорим о том, что механизм запущен: родительская программа начала действовать.
На втором этапе нашей работы исследовался процесс передачи ранних пред писаний. К этому нас побудила следующая оценка роли перинатального периода: характер протекания беременности, родов и первых дней жизни выливается в мощные сценарные предписания, которые формируют не только степень и характер будущей психопатологии, но и, возможно, являются ответственными за «влечение к смерти».
Мы говорим об этом, потому что при анализе 12 классических типов предписаний, выделенных М. и R. Goulding (1979), а именно:
1. Не живи (сгинь, умри);
2. Не будь самим собой;
3. Не будь ребенком;
4. Не расти (оставайся маленьким);
5. Не делай успехов;
6. Не делай (ничего не делай);
7. Не будь первым (не будь лидером, не высовывайся);
8. Не принадлежи;
9. Не будь близким;
10. Не чувствуй себя хорошо (не будь здоровым);
11. Не думай;
12. Не чувствуй.
В перинатальный период в явном виде обнаруживаются только два. Это предписание «Не будь собой», дающееся матерью, ожидающей рождения ребенка противоположного пола, и проклятье «Не живи», являющееся результатом всех негативных воз действий данного периода.
Если рассматривать суммарное воздействие всех форм передачи послания «Не живи», то в нашем исследовании не осталось ни одного ребенка, который не получил бы его тем или иным способом.
Возникает вопрос: «Зачем родители от дают ребенку приказ «Не живи»? По-видимому, это происходит потому, что в своем эго-состоянии Ребенка родитель чувствует, что собственный ребенок мешает или угрожает ему. Или, возможно, у женщины уже есть несколько детей, и она больше не хочет их иметь. «Совершенно случайно» она все же рожает еще одного ребенка. В эго-состоянии Ребенка она кричит: «Нет! Не хочу больше! Хочу, чтобы уделяли внимание моим желаниям!». Она, скорее всего, будет подавлять ярость своего Ребенка, не признаваясь в этом даже себе, тем не менее, скрытыми способами она передает родившемуся ребенку свой отказ от него.
Необходимо помнить, что ребенок может чувствовать угрозу смерти из-за по ведения матери или внешних событий, которые взрослому кажутся абсолютно безобидными. Впоследствии ребенок может сам отдать себе приказание «Не живи», если мать в скрытом виде предала ему, на пример, следующее послание: «Ты причинил мне боль, когда родился». (Берн назвал это сценарием «Разорванной матери»). В этом случае ребенок может решить: «Своим рождением я причинил матери боль, следовательно, заслуживаю мучений или смерти».
К счастью, люди делают все возможное, чтобы остаться в живых. В первые годы жизни ребенок, имеющий приказ «Не живи», вероятно, принимает сложные решения, чтобы защитить себя от фатального исхода. Эти решения могут быть приняты в виде: «Я буду жить, пока...» Многоточие может быть заполнено различными решениями, например,«... буду много работать» или «... если не буду сближаться с людьми». Страшный вывод...
Мать, которой в детстве заложили приказание «Не живи», может передать это послание своему сыну или дочери. Она полагает, что это принесет освобождение от данного ей приказания. На психологическом уровне она говорит своему ребенку: «Если ты сгинешь, то я не умру». Таким образом, это приказание похоже на эстафетную палочку, которая передается из поколения в поколение.
В отношении другого предписания мы получили следующие цифры: 10 % матерей не строили планов по поводу предпочтительно го пола своего ребенка; 50 % хотели родить мальчика; 40 % хотели родить девочку; 33 % матерей были разочарованы в своих ожиданиях, а соответствующий процент детей по лучил предписание «Не будь самим собой». При этом их невербальное послание будет: «Не будь мальчиком (девочкой)». Это может выразиться в выборе имени ребенку: девочку могут назвать мужским именем, а мальчика - женским. Девочку будут одевать «под мальчика», а мальчика - «под девочку».
Во взрослой жизни человек, имеющий приказание «Не будь мальчиком (девочкой)», может продолжать носить одежду и иметь привычки, соответствующие другому полу.
«Не будь самим собой» является более общим приказанием и передается обычно посланием: «Не будь самим собой, будь другим ребенком». Родители могут предпочитать младшего ребенка старшему или брата сестре, сравнивать с другими детьми. В данном случае мать хранит образ желаемого «идеального ребенка». Поэтому она положительно реагирует лишь на те аспекты своего реального ребенка, которые напоминают этот образ, и игнорирует остальные.
Естественно, что нам было интересно посмотреть, чем детерминируется та или иная форма сценарного предписания. Оказалось, что возраст, уровень образования, семейное и материальное положение не имеют существенного значения. Самые ранние способы передачи «Не живи», осуществляемые с помощью патологии беременности, значимо и позитивно коррелировали (г = + 0,417; Р< 0,002) с выраженностью Адаптированного Детского эго-состояния матери, тогда как первая экзистенциальная позиция «Я - ОК, Ты - ОК» была для них препятствием (г = - 0,351; Р < 0,01).
Данная жизненная позиция была взаимосвязана с большим ростом и весом родившихся детей (г = + 0,356; Р<0,01 и г = + 0,282; Р<0,03, соответственно), что может быть расценено как наличие сценарного послания «Живи».
Проклятья, полученные через патологию родов соотносились со второй жизненной позицией «Я - не ОК, Ты - ОК» (г = + 0,264; Р<0,04). Эта корреляция подтверждается и более низкой оценкой новорожденных от женщин с данной позицией по шкале Апгар (г = - 0,275; Р < 0,03), свидетельствующей о принятии младенцами летального материнского предписания.
Детская патология, полученная в течение первых пяти суток жизни, отрицательно коррелировала с первой экзистенциальной позицией (г = - 0,275; Р < 0,03). А послания, передаваемые через нарушения лактации, оказались детерминированы выраженностью материнского эго-состояния Контролирующего Родителя (г = + 0,377, Р < 0,004).
В противоположность этому, увеличение эго-состояния Адаптированного Дитя предотвращало появление нарушений лактации (г = -0,263; Р < 0,04).
Однако эго-состояние Адаптированного Дитя в целом было благоприятным фактором передачи проклятья «Не живи», оцениваемого по суммарному количеству негативных перинатальных воз действий (г = + 0,247; Р< 0,05). Принятие данного летального предписания, отслеживаемое по нарушению питания ново рожденного, также было связано с выраженностью эго-состояния Адаптированного Дитя у матерей (г = + 0,279; Р < 0,03), тогда как усиление жизненной позиции «Я - ОК, Ты - ОК» свидетельствовало об обратном процессе (г = -0,300; Р< 0,02).
Таким образом, полученные результаты свидетельствуют о явной, но структурно сложной взаимосвязи стиля и экзистенциальной основы материнского поведения с передачей летальных предписаний.
На третьем этапе исследования мы провели корреляционный анализ связей между жизненными позициями и активностью функциональных эго-состояний, а также более детальный анализ взаимосвязи выраженности отдельных эго-состояний с акушерской патологией. Наши родители имели эго-состояния Родителя, Взрослого и Ребенка. Они передали нам сценарные послания из этих трех эго-состояний, а мы приняли и распределили их в трех наших эго-состояниях.
В построенной по результатам тестирования эгограмме данной группы эго-состояние Контролирующего Родителя (КР) было минимальным. Заботящийся Родитель (ЗР) и эго-состояние Взрослого (В) превалировали над другими. Выраженность эго-состояний Свободного Дитя (СД) и Адаптированного Дитя (АД) почти не различались между собой.
В целом, полученная эгограмма выглядит довольно стандартным образом благополучно и не свидетельствует о беременности и родах как о серьезном психическом расстройстве, и, казалось бы, не предвещает больших сценарных посланий.
Анализ взаимосвязи эго-состояний с акушерской патологией оказался не столь обнадеживающим. Так, например, наиболее доминирующее эго-состояние Заботящегося Родителя (ЗР) позитивно коррелировало на значимом уровне с акушерской патологией во время прошлых беременностей (г = 0,253; Р < 0,05), соматической патологией, ассоциированной с беременностью (г = 0,-327; Р < 0,02) и патологией родов (г = 0,259; Р < 0,04).
Такой характер взаимоотношений позволяет говорить о преобладании негативного компонента в эго-состояний Заботящегося Родителя (ЗР), который реализуется в позиции Спасителя и, следовательно, попытках разрешить проблемы собственного депрессивного радикала за счет самопожертвования.
Эго-состояние Адаптивного Дитя (АД) было положительно связано с патологией раннего развития матерей (г = 0,248; Р<0,05). Нарастание Адаптивного Дитя (АД) сопровождается статистически значимым снижением уровня патологии предшествующих родов (г = -0,300; Р<0,03) и нарушений лактации (г = - 0,263; Р < 0,04). Анализ причинных связей данных корреляций показал, что это снижение происходит за счет увеличения патологии плода во время беременности (г = 0,417; Р< 0,003), снижения роста и веса новорожденного (г = -0,320; Р<0,02 и (г = -0,250; Р<0,05) и нарастания нарушений питания новорожденного (г = -0,279; Р<0,03).
Таким образом, здесь мы имеем дело с передачей патологии следующему поколению. Безусловно, этот момент должен быть одним из главных фокусов коррекционной работы в психопрофилактических занятиях с беременными.
Конструктивное отношение к своему поведению, проявляющееся в функционировании эго-состояний Взрослого (В), позитивно коррелировало с уменьшением времени между поступлением женщины в роддом и моментом самих родов (г = 0,310; Р < 0,02). Кроме того выраженность Взрослого (В) эго-состояния отрицательно соотносилась с акушерской патологией во время прошлых беременностей (г = -0,410; Р< 0,003) и патологией прошлых родов (г = 0,365; Р< 0,006).
В целом, полученные результаты соответствуют теоретической позиции ТА о проблемно разрешающей функции Взрослого (В) эго-состояния, увеличение которого могло бы стать целью терапевтической работы с беременными.
Их распределение оказалось следующим: жизненная позиция «Я - ОК, Ты - не ОК» выражена в меньшей степени, тогда как остальные - приблизительно равны. Обращает на себя внимание величина жизненной позиции «Я - не ОК, ты - ОК» и «Я - не ОК, ты - не ОК», свидетельствующих о значительной базальной патологии личности. В этой связи превалирование Заботящегося Родителя (ЗР) в эгограмме приобретает характер защитного механизма, запускающего функции «Спасителя». Это должно приводить к игнорированию потребностей ребенка в ходе отчаянных попыток материнской фигуры компенсировать собственный депрессивный радикал через гиперопекающее поведение.
Данная точка зрения была подтверждена в ходе корреляционного анализа, обнаруживающего статистически значимую позитивную зависимость эго-состояния Заботящегося Родителя (ЗР) как с жизненной позицией «Я - не ОК, ты - ОК» (г = 0,547; Р< 0,001), обращающей депрессивность сценарного решения самой роженицы, так и с позицией «Я - не ОК, ты - не ОК» (г = 0,260; Р< 0,003), что свидетельствует о предпочтении переключения к роли «Жертвы» для подтверждения правильности сценарных решений.
Выраженность эго-состояний Контролирующего Родителя (КР) позитивно коррелировало на статистически значимом уровне с жизненной позицией «Я - ОК, ты - не ОК» (г = 0,458; Р < 0,001) и негативно - с позицией «Я - не ОК, ты - ОК» (г = - 0,490; Р < 0,001), отражая наличие у ряда рожениц защитного механизма паранойяльного типа и готовности занять место «Преследователя».
Наиболее нарушенная базовая стратегия адаптации, вытекающая из жизненной позиции «Я - не ОК, ты - не ОК» обнаружила негативные черты депрессивной позиции. Депрессивный радикал проявился в позитивной корреляционной зависимости выраженности данной экзистенциональной позиции и соматической патологии, ассоциированной с беременностью (г = 0,404; Р< 0,003).
Избегающая экзистенциональная позиция также, как и эго-состояние АД, была положительно связана с увеличением времени между поступлением женщины в роддом до момента самих родов (г = 0,252; Р < 0,04), создавая таким образом возможность для развития патологических стратегий. Здоровая жизненная позиция «Я - ОК, ты - ОК», наоборот, сокращала промежуток времени между поступлением женщины в роддом и моментом родов (г = 0,296; Р<0,03). Ее усиление уменьшало выраженность акушерской патологией во время прошлых беременностей (г = -0,300; Р<0,03). Однако отсутствие значимых корреляций данной позиции с активностью эго-состояний Заботящего Родителя (ЗР) и Контролирующего Родителя (КР), а особенно Взрослого (В) и Свободного Дитя (СД), при наличии такой взаимосвязи с эго-состоянием Адаптированного Дитя (АД) (г = 0,294; Р < 0,03), возможно отражает функциональную регрессию родильниц во время столь значимого события как рождение ребенка.
Выводы по результатам исследования
1. Выявлено, что каждая роженица, оказавшаяся в исследовательской группе, имела ту или иную степень нарушения состояния здоровья или патологии беременности и родов.
2. Установлено, что характер протекания беременности и родов выливается в мощные сценарные предписания, которые формируют не только степень и характер будущей патологии, но и являются ответственными за «влечение к смерти».
3. Из двенадцати классических типов предписаний, выделенных М. и К. Goulding, в перинатальный период в явном виде обнаруживаются только два. Это предписание «Не будь собой», дающееся матерью, ожидающей ребенка противоположного пола, и проклятье «Не живи», являющееся результатом всех негативных воздействий данного периода.
4. При рассмотрении суммарного воз действия всех форм передачи сценарного послания «Не живи» в исследованной группе не осталось ни одного ребенка, который не получил бы его тем или иным способом.
5. При рассмотрении той или иной формы сценарного предписания выявлено, что возраст, уровень образования, семейное и материальное положение не имеют существенного значения.
6. Полученные результаты свидетельствуют о явной, но структурно сложной взаимосвязи стиля и экзистенциальной основы материнского поведения с передачей летальных предписаний. Поэтому более подробное изучение реальной картины передачи перинатальных сценарных посланий представляется нам крайне актуальным вопросом.
7. Проведенный корреляционный анализ отражает наличие значительной базальной патологии личности, центральным ядром которой представляется актуализация базальной тревоги.
Таким образом, мы считаем, что крайне актуальной задачей является предоставление беременным женщинам профессиональной психологической помощи или самой по себе, или в рамках системы психопрофилактической подготовки к родам.
ЛИТЕРАТУРА
1. Брусиловский А.И. Жизнь до рождения. М., 1991. С.12-42.
2. Берн Э. Игры, в которые играют люди. М., 2001. С.189-286.
3. Буянов М.И. Ребенок из неблагополучной семьи. М., 1988.
4. Васильева О.С., Могилевская Е.В. Групповая работа с беременными женщинами: социально-психологический аспект // Психологический журнал. 2001. Т. 22. С.82-89.
5. Грейс Крайг. Мнения и факты: возможно ли обучение ребенка до рождения? // Психология развития. 2000.№ 2. С. 164. 6. Захаров А.И. Детские неврозы. СПб., 1995.
7. Лисина М.И. Общение, личность и психика ребенка. Воронеж, 1997. С.44-72.
8. Пэрну Л. Я жду ребенка. М., 1986. С. 27-40.
9. Равич Р. Тайная жизнь еще не рожденного ребенка // Семья и школа. № 9. 1995. С. 10-12.
10. Hay J. Transactional Analysis for Trainers Watford, UK, Minneapolis, USA, Sherwood Pub lishing, 1996. 256 p.
Я мама, а мама никогда не бывает одинокой.
К. Денев
Первый подарок матери – жизнь, второй - любовь, третий – понимание.
Хотя отношения между матерью и младенцем являются основополагающими для человеческих взаимоотношений, их содержание и особенности стали исследоваться относительно недавно.
Наши взаимоотношения с матерью или человеком, который ее заменяет, хотите – верьте, хотите - нет, вторгаются во все сферы нашей жизни. С самого рождения мы учимся от матери близости, общению, устанавливать личные границы и дистанцию в отношениях. Мать показывает нам, как справляться с неудачами и тревогами, несбывшимися ожиданиями, утратами и горем. Мать – это человек, который определяет качество эмоциональной составляющей личности или, другими словами, той части нашей души, которая отвечает за успех в любви и работе. Отношения с матерью особенно отражаются на нашей способности
Доверять,
Любить,
Принимать любовь.
От того, как сложились наши отношения или сложатся отношения наших детей с матерью или человеком, который ее заменяет, зависит наше понимание безопасности, свободы, самооценки.
Роль матери настолько велика, что уже есть много подтвержденных экспериментов, где доказано, что то, что происходит с матерью во время беременности не только с физическим здоровьем, но с ее чувствами, переживаниями, запоминается ребенком как собственный опыт и в последующем воспроизводиться в своей жизни. Будьте очень внимательны те, кто ждет ребенка или планирует, все нерешенные семейные и другие жизненные вопросы желательно решить до беременности. Сделайте все, чтобы вынашивание ребенка приносило только позитивные эмоции.
То, что и как мать говорит, желает, реагирует на события, выражает эмоции, записывается в память ребенка и в дальнейшем влияет на всю его жизнь.
Прежде всех других обнаруживает себя органическая потребность ребенка в физическом и эмоциональном контакте с матерью. Нарушение такой важной потребности может стать причиной разных форм психического неблагополучия. Ребенок - плод материнского тела, и даже отделившись от него, становясь физически все более автономным, он долго еще будет нуждаться в тепле этого тела, в прикосновениях матери, в ее ласке. И всю свою жизнь, уже став взрослым, будет нуждаться в ее любви. Он - прежде всего прямое физическое ее продолжение, и уже поэтому его психологическая зависимость от нее – органическая.
Между матерью и ребенком складывается особый вид привязанности, иногда продолжающийся всю жизнь. Эта привязанность может быть здоровой, способствующей развитию ребенка и негативной, удерживающей взросления и становления ребенка.
Что может сделать эту привязанность здоровой и неразрушительной?
Способность матери чувствовать и отзываться на любые сигналы ребенка, будто то взгляд улыбка, плач, лепет…
Способность быть отзывчивой и внимательной к потребностям.
Помощь в преодолении трудностей (начиная с самого раннего детства).
Все это помогает выстроить взаимоотношения с ребенком на основе сотрудничества. Такой вид отношений полностью исключает «подстроить ребенка под себя», не считаясь с его потребностями и желаниями.
Качества матери, которые важны для роста и развития детей:
Теплота;
Мягкость;
Нежность в отношениях;
Подбадривание;
Эмоциональная поддержка…
Дети со здоровым чувством привязанности в раннем детстве проявляют:
Общительность,
Сообразительность,
Изобретательность в играх.
В подростковом возрасте таким детям присущи:
Черты лидерства;
Инициативность;
Отзывчивость;
Сочувствие;
Самостоятельность;
Популярность среди сверстников (что очень важно для подростка).
Здоровая привязанность к матери, заложенная в раннем детстве, влияет на поведение ребенка в будущем. В процессе многократно повторяющихся взаимодействий с матерью у ребенка формируются так называемые “рабочие модели себя и других людей”. Во взрослой жизни они помогают ему ориентироваться в новых ситуациях, интерпретировать их и соответствующим образом реагировать.
Здоровая привязанность к матери дает понять ребенку то:
Что другие люди также надежны, как и мать;
Предсказуемы;
Другим можно доверять.
Мать особо ответственна за формирование чувства доверия в ребенке к себе, миру, другим людям.
Нездоровая привязанность формируется тогда, когда:
В отношениях матери и ребенка присутствует нечувствительность к детской инициативе;
Пренебрежение интересами и потребностями ребенка;
Навязчивый, контролирующий стиль отношений;
Отсутствие спонтанности в общении.
Нездоровая привязанность формируется также тогда, когда к ребенку относятся с чуткостью только в моменты его болезни. В последующем такие люди осознают, что для того, чтобы получить любовь и заботу, надо заболеть. Так и начинают формироваться хронические болезни, причиной которых вполне может быть подсознательное желания получить сочувствие от близких.
Некоторые матери искренни, но непоследовательны в эмоциональном взаимодействии с ребенком. Они то чрезмерно чувствительны, то холодны и недоступны. Невозможность предсказать поведение матери вызывает у младенца реакции беспокойства и гнева, ребенок оказывается в ситуации непредсказуемого, неопределенного, что может усилить его негативное поведение.
Различия в качестве привязанностей к матери оказывает влияние и на романтические, интимные межличностные отношение взрослых.
Кроме того, уже доказано экспериментально, что стиль привязанности, складывающийся в раннем детстве, влияет на отношения человека к работе. Взрослые с надежным стилем привязанности к матери и на работе чувствуют себя уверенно, они не боятся сделать ошибку и не позволяют, чтобы их личные отношения мешали работе.
При тревожной двойственной привязанности у людей отмечаются большая зависимость от похвалы, страх отвержения; они допускают, чтобы личные отношения сказывались на их деятельности. Такие люди часто чувствуют некомфортность в жизни.
Что делать, чтобы развить здоровую положительную привязанность матери и малыша?
Создавайте условия для развития образа ”Я” ребенка. Для этого предоставляйте ему свободу выбора действий, игрушек, партнеров по игре.
Уважайте право малыша на собственное мнение, проявления самостоятельности и независимости.
С первых дней жизни младенца будьте осознанно внимательны к нему. В первые недели жизни новорожденный еще фактически не является партнером по общению, но постоянный поток воздействий, обращенных к нему, создает привычку и вкус к ласке, теплым словам и тем самым формирует потребность в общении.
Практикуя бережное, доброжелательное, уважительное отношение к малышу, мать и другие близкие люди укрепляют его положительное самоощущение, чувство своего “Я “. А это, в свою очередь, позволяет ребенку проявлять больше личностной активности, инициативы, интереса в освоении окружающего мира.
Мать, которая всегда чутка к жизненно важным потребностям ребенка, подготавливает его к любым непредсказуемым жизненным ситуациям. Даже во время бракоразводного процесса или других кризисных моментов жизни, здоровая привязанность «мать-ребенок» поможет с наименьшими внутренними потерями пройти любые этапы жизни. Среди психологов по вопросам семьи бытует мнение, что развод – это не событие, а процесс, который может начинаться сразу после рождения ребенка. Его можно избежать только грамотным и каждодневным развитием отношений между супругами на эмоциональном и физическом уровне.
Когда же мать мало интересуется ребенком, редко играет, разговаривает, берет на руки или другими словами – ребенок становиться объектом добросовестного ухода, нежели полноценным человеком и личностью – у малыша недостаточно развивается понятие собственного “Я”, что становиться основой глубокой жизненной НЕУВЕРЕННОСТИ.
Недолюбленные матерью дети легко попадают в зависимость от отношений, будучи взрослыми, излишне привязываются к людям, партнерам, требуя от них большой любви.
Известные американские психологи Генри Клауд и Джон Таунсед много времени уделили изучению «феномена матери» в нашей жизни. Они пришли к выводам, что присутствуют два важных фактора, которые определяют личность человека:
1.Отношения, которые мы испытываем со стороны матери и других людей, занимающих центральное место в жизни.
2. Наш внутренний ответ на эти отношения.
Если, будучи ребенком, человек испытывал негативное отношение со стороны матери, то могут появиться предпосылки проникнуться на всю жизнь недоверием к людям. Такой человек будет прятать от них свои слабости и потребности, станет агрессивным и напористым. Для решения своих личных проблем он будет прибегать к давлению, контролю над людьми.
Изъяны в отношениях с матерью вызывают защитную реакцию, которая будет препятствовать человеку получить то, в чем он нуждается. Если мать не умеет сочувствовать и проявлять терпимость, то в дальнейшем у человека может выработаться схема, которая будет препятствовать ему принимать сочувствие от других. Такой человек будет обвинять людей, что они черствы и холодны к нему.
Роль матери в жизни сына!
Мать вкладывает в мальчика свое понимание жизни, понимание отношений между мужчинами и женщинами. Мужчина подсознательно ищет себе жену, схожую с матерью. Если отношения с матерью складывались плохо, юноша стремится найти жену с противоположными качествами, чем мать. То как будущий муж будет любить свою жену, является зеркалом его любви к родной матери.
Роль матери в жизни дочери!
Каждая мать должна помнить, что однажды ее дочь будет следовать ее примеру, а не ее совету.
Снежана Фурсова
психолог, он-лайн консультант
Этот e-mail защищен от спам-ботов. Для его просмотра в вашем браузере должна быть включена поддержка Java-script
Ужгород (Украина)
Мамино поведение, ее восприятие ребенка с самого начала беременности имеет огромное влияние на психическое развитие ребенка. Мама вводит маленького человечка в мир других людей, показывает ему пример взаимодействия с этим миром.
Сами отношения в системе «родители-потомство» даже в дикой природе строятся на чрезвычайной снисходительности, доброжелательности, ласке, терпении в сочетании с суровостью. Животное никогда не обделит свое потомство в важнейших вещах: питание, тепло, спасение, защита родителей. К сожалению, агрессивность по отношению к детям свойственны только человеческим существам.
На основе проведенных исследований детскими психиатрами матерей с первых месяцев жизни ребенка или даже с периода беременности до достижения им четырех лет с помощью специальных методов наблюдения, ученые определили 4 вида поведения матерей:
«Надежная мама» — при обращении с малышом всегда спокойная и доброжелательная, безусловно подстраивает свою жизнь к потребностям малыша, концентрируется на нем полностью и понимает его потребности. Своими действиями такая мама создает у младенца чувство надежности, безопасности, доверия к миру, ощущение того, что его любят.
«Тревожная мама» — имеет гипертрофированное чувство ответственности, сосредотачивается исключительно на физическом здоровье, что может вредить психическому развитию, ограничивает контакты ребенка с окружающим миром (чрезмерное внимание к чистоте, «развития», ревнивое отношение проявления внимания к ребенку со стороны других членов семьи в виде «я единственный, кто может достойно заботиться о своем малыше»).
«Лишающая мама» — сознательно отказывает ребенку в своем внимании, игнорирует потребности малыша (кормление «по графику», а не по требованию, отсутствие реакции на плач ребенка с «воспитательной» целью и т.д.).
Мама, частично или полностью отстраняется от воспитания ребенка. В таком случае функции мамы выполняют няня или бабушка.
Распознать такие типы поведения довольно легко. Например, по тому, как мама берет на руки младенца, одевает его: одна будет уверенно и спокойно это делать, другая — грубыми жестами, несмотря на ребенка, третья — очень долго, кое-как, четвертая — преувеличенно сюсюкая и чрезмерно заботясь.
По поведению самого малыша легко определить тип его мамы :
- если малыш падает на пол, нападает на маму с кулаками, впадает в истерику, причем сама мама очень аккуратная, педантичная, тратит много сил на альтруистическую деятельность, то это может свидетельствовать о единой доступной реакцию малыша на деспотичность в отношении мамы. Истерика — это наиболее простой метод привлечь к себе внимание;
- если ребенок смокчет палец или какой-либо предмет, лежит неподвижно в «позе Христа», или наоборот дергает себя за волосы, бьется головой об кровать, то это может означать, что маме не до ребенка, она занята другими делами. Такая мама считает, что ничего страшного нет, что ребенок плачет: «поплачет и перестанет». Однако недостаточность любви формирует отчуждение от мира, которое может проявиться значительно позже, задерживать психофизиологическое развитие из-за недостатка тепла и ласки;
- если ребенок начинает плеваться грудным молоком, щипаться, царапаться, то это может свидетельствовать об избытке внимания, чрезмерное «привязывание» ребенка к себе. Ребенок требует таким образом свободы, ощущение себя вне симбиозом с мамой. Такая ситуация нередко приводит к расстройству работы ЖКТ (желудочно-кишечного тракта), начинаются хождения к врачам, обследования, даже возможно вынужденное свертывание грудного вскармливания.
Проблема компетентного («надежного») отношение мамы к ребенку, прежде всего, связано с особенностями их воспитания, недополучением навыков материнского поведения в своем детском возрасте. Особенно часто трудности в поведении в отношении ребенка возникают у воспитанниц детских домов, интернатов, приютов, которые не умеют и не хотят быть женами и матерями.
Возможно завоевать любовь своего ребенка? Да, безусловно, возможно! Маленький ребенок от природы дружелюбен, склонен прощать и идти на компромисс.
Возможно полюбить своего ребенка по-настоящему? Да, конечно!
И для этого нужно лишь :
- глубже заглянуть в себя, дать ответы на вопросы, что именно раздражает и вызывает негатив, где эти качества проявляются в самой маме — тщательно поработать над собственными страхами и проблемами;
- осознать, что ребенок — это не отражение родителя, не копия и «чистый лист», на который мама обязана нанести свой рисунок, а отдельная автономное существо с собственными потребностями, желаниями и жизненным путем;
- занимать, занимать, занимать и учиться чувствовать.
Любовь — все принимает и все прощает, обезвреживает все страхи и решает все проблемы.
1.3 Влияние матери на благоприятное развитие ребенка
Мать является центральной фигурой в системе семейного воспитания. Были выдвинуты и позднее стали все шире использоваться понятия «материнская забота» и «материнствование» , особенно широко применяемые в неофрейдистской литературе (А. Фрейд, Дж. Боулби, Р. Сирс).
В рамках психоаналитической концепции роль матери окутывается флером таинственности и мистицизма. Подчеркивается значение ее биологических связей с ребенком, замыкающихся при вынашивании плода, грудном вскармливании и гигиеническом уходе, влекущем стимуляцию эрогенных зон ребенка (оральной, анальной, фаллической). Ставится акцент на исключительности связей ребенка с матерью - единственным по-настоящему близким малышу взрослым человеком. Роль матери усматривается в том, что она защищает свое дитя, оберегает его от опасностей. Реальное взаимодействие ребенка с матерью в рамках психоаналитической концепции обычно не делается объектом научного исследования.
Изучение роли материнской заботы ограничивается выявлением отставания и психических аномалий у детей, воспитывавшихся вне семьи, в разлуке с матерью, которые затем голословно относятся на счет последнего рокового обстоятельства. В лучшем случае сравниваются сроки и темп развития отдельных психических способностей у сирот и их сверстников, растущих в семье. Но постепенно на основе той же глубинной психологии, в рамках которой работал английский психолог Дж. Боулби, выполняются исследования, ставящие под сомнение выводы названных авторов. [ 4]
В 1951 г. Всемирная организация здравоохранения опубликовала в Женеве книгу Дж. Боулби «Материнская забота и духовное здоровье», которая произвела глубокое впечатление на западную общественность, и ее выводы долгое время серьезно препятствовали развитию общественного воспитания в этих странах. В книге подчеркивалась императивная необходимость связей ребенка именно с биологической матерью для его правильного развития в раннем возрасте и употребляется в качестве медико-педагогического определения термин «отсутствие материнской заботы», получившей широкое распространение. Боулби более полувека занимался проблемой развития детей, живущих без полноценного контакта с матерью. Особенно интенсивно он изучал развитие детей, живущих в детских домах и приютах. В своих выводах он нередко приходил к парадоксальным заключениям, но в большинстве случаев, когда он не отрывался от конкретного материала, эти выводы были обоснованными. Если суммировать данные многочисленных публикаций, принадлежащих Боулби, то их можно условно выразить следующим образом.
· Для психического развития ребенка наиболее важен грудной возраст (от 6 до 12 месяцев).
· Для правильного формирования характера на всю жизнь, для его гармоничного развития наибольшее значение имеет контакт с матерью: в конечном итоге мать никто заменить не может – ни самое хорошее детское учреждение, ни самая прекрасная мачеха.
· В поведении ребенка, насильственно разлученного с матерью, можно выделить следующие друг за другом фазы: фазу протеста, фазу отчаяния. фазу вынужденного примирения.
В конце жизни Боулби отошел от чрезмерно категоричных, односторонних утверждений. Он был вынужден признать, что наука не накопила еще достаточно убедительных данных, подтверждающих его точку зрения. Из всего того, о чем писал Боулби в течение более полувека, с бесспорностью можно признать только одно: для гармоничного развития характера ребенка необходима материнская забота.
Французский психолог Рене Спитц изучал детей в домах ребенка и в хороших ясельных учреждениях с большим количеством обслуживающего персонала. Он отмечал, что дети из домов ребенка сильно отставали в психическом развитии. Несмотря на то, что уход, питание и гигиенические условия в этих учреждениях были хорошими, процент смертности был очень большим. К 2 годам многие из них умерли от госпитализма. Большинство же из уцелевших в 4-летнем возрасте не умели ходить, одеваться, есть ложкой, самостоятельно справлять нужду, говорить, отставали в росте и весе. Ясельные дети развивались нормально. Оказалось, что самый опасный и уязвимый возраст - от 6 до 12 месяцев. В это время ребенка ни в коем случае нельзя лишать общения с матерью. А если уж иначе нельзя, надо заменить мать другим человеком.
Важно подчеркнуть, что, если не будет сформировано это чувство базового доверия к миру, то место это не останется пусто его займет чувство “базового недоверия” к миру, боязнь этого мира. Существенно и то, что формирование чувства базового доверия нельзя отложить на потом, потому что если определенная задача развития не решена в отведенное для этого время, то впоследствии это бывает сделать значительно труднее, а порой и невозможно.
В последние двадцать лет выполнены работы, результаты которых свидетельствуют, что нет оснований приравнивать «институализм» к последствиям отсутствия у ребенка матери. Так, детальный анализ описанных в психологической литературе фактов позволил Л. Ярроу выявить помимо «материнской депривации» множество разнообразных причин отставания воспитанников закрытых детских учреждений. Он установил серьезное обеднение среды в подобных учреждениях за счет резкого снижения в них яркости и разнообразия впечатлений (сенсорная депривация), уменьшения коммуникаций с окружающими людьми (социальная депривация), уплощение эмоционального тона при взаимоотношениях с персоналом (эмоциональная депривация) и по ряду других линий. Кроме того, Л. Ярроу выявил существенные различия между детьми, воспитываемыми матерью и без матери, по биологическому и социальному анамнезам. Но указанные различия не позволяют считать две выборки достаточно уравненными по другим признакам, и поэтому нет оснований относить разницу в развитии детей в закрытых детских учреждениях и в семье только за счет этого фактора.
К аналогичному заключению пришел М. Раттер, который подчеркивал, что отрицательные последствия воспитания детей грудного и раннего возраста в учреждениях закрытого типа возникают не из-за отсутствия материнского ухода, а в результате недостаточных эмоциональных контактов и совместной деятельности ребенка со взрослым, а также малой сенсорной и социальной стимуляции в подобных учреждениях. [ 30]
К мнению о разнообразии и сложности причин, обусловливающих роль матери в воспитании детей, присоединяется и В. Лер, предпринявший углубленное изучение взглядов различных авторов из разных стран по указанному вопросу.
Некоторые психологи пытались разобраться в значении материнского ухода с таких позиций, которые в принципе невозможно воспроизвести в условиях общественного воспитания. Например, в семье мать - единственный взрослый, постоянно заботящийся о малыше, в то время как в детских учреждениях всегда несколько воспитателей. Не препятствует ли множественность лиц, заменяющих ребенку мать, своевременному развитию его личности и поведения?
Г.X. Рейнголд и Н. Бейли попытались выяснить психологическое влияние на ребенка «множественности матерей». Они организовали экспериментальную группу, в которой три месяца подряд - от начала шестого до конца восьмого месяца жизни - за детьми ухаживал только один воспитатель. В контрольной группе работали, как обычно, четыре воспитателя. К концу эксперимента дети экспериментальной группы обнаружили повышенную социальную реактивность по сравнению со своими ровесниками из контрольной группы. Но обследование, проведенное через год, показало, что разница между ними исчезла. Авторы заключают, что наличие единственного взрослого, заботящегося о ребенке, по-видимому, не оказывает особого воздействия на его развитие, во всяком случае (делают они осторожную оговорку), если такое условие действовало всего три месяца. Что касается учреждений дневного посещения, то здесь множественность воспитателей, как выяснилось, вообще не оказывает особого влияния. [ 4,30]
Многие отечественные ученые (Ю.Бронфенбреннер, А.В.Запорожец) придают большое значение исследованию отношений матери и ребенка, но не считают их биологически обусловленными. Напротив, биологически более целесообразной является, по-видимому, политропность малыша - наличие у него многосторонних и прочных связей с окружающими взрослыми. Как предполагает А. В. Запорожец, в далекие времена, на заре человечества политропность привязанностей эффективно способствовала выживанию потомства.
«Еще в 30-е гг. Н, М. Щелованов показал,- пишет А. В. Запорожец,- что в доме ребенка дети могут успешно развиваться при условии хорошо организованной педагогической работы, что не разлука с матерью, а дефицит воспитания задерживает нормальное развитие ребенка. Это развитие зависит от количества и качества впечатлений, которые он получает главным образом в процессе общения со взрослыми, от овладения различными видами деятельности».
Таким образом, на сегодняшний день проблема влияния матери на развитие ребенка не имеет однозначных выводов в зарубежной и отечественной психологии и находится на стадии исследования.
1.4 Выводы по главе 1
В данной главе были проанализированы научные труды отечественных и зарубежных психологов, исследовавших особенности детей, оставшихся без попечения родителей. На основании этого анализа можно сформулировать следующие выводы:
1. Воспитание детей, оставшихся без попечения родителей, строится без учета адекватных психологических условий, обеспечивающих полноценное развитие.
2. Среди негативных черт в воспитании детей, оставшихся без попечения родителей, выделяются
Увеличивается. Получив профессиональное образование и пройдя специальную подготовку, они обладают качествами, необходимыми для выполнения задач, стоящих перед сотрудниками ОВД МВД России. Как и к любому сотруднику, к женщине предъявляются следующие требования: добросовестно выполнять свой долг, демонстрировать своим поведением приверженность демократическому общественному строю, нести полную...
Влияние матери на формирование и развитие личности ребенка в значительной степени определяет в будущем успешность прохождения им процесса социализации и последующей социальной адаптации. Для объяснения особенностей протекания данного взаимодействия рассмотриваются личностные особенности как ребенка, так и самой матери, социальная ситуации ее развития, отношения в родительской и настоящей семье в системе родственных связей, распределение ответственности и ролей, установление правил и характера коммуникаций.
Скачать:
Предварительный просмотр:
Отношения привязанности матери и ребенка, их влияние на последующее развитие личности
Влияние матери на формирование и развитие личности ребенка в значительной степени определяет в будущем успешность прохождения им процесса социализации и последующей социальной адаптации. Для объяснения особенностей протекания данного взаимодействия достаточно важным представляется рассмотрение личностных особенностей как ребенка, так и самой матери, социальной ситуации ее развития, отношений в родительской и настоящей семье в системе родственных связей, распределения ответственности и ролей, установления правил и характера коммуникаций.
Как известно, семья может являться как мощным фактором развития эмоционально-психологической поддержки личности, так и источником психической травмы и связанными с ней разнообразными личностными расстройствами: неврозами, психозами, психосоматическими заболеваниями, сексуальными перверсиями и отклонениями в поведении. К семейной атмосфере человек чувствителен на протяжении всей своей жизни, однако наибольшее влияние семья оказывает на формирующуюся личность. В семье формируется отношение ребенка к самому себе и окружающим его людям. В ней происходит первичная социализация личности, осваиваются первые социальные роли, закладываются основные ценности жизни. Родители естественным образом оказывают влияние на своих детей: через механизмы подражания, идентификации и интериоризации образов родительского поведения.
Как правило, первым человеком, который дает ребенку представление об окружающем мире и положении в нем является мать. Ребенок еще не родился, а его психологический проект уже существует в ожиданиях матери, она уже предполагает, что он обладает определенными чертами личности, характера и способностями. После рождения осознанно или неосознанно мать начинает воспитывать своего ребенка в соответствии со своим первоначальным проектом, согласно которому ребенку могут приписываться положительные или негативные качества. Формирование тех или иных личностных черт у ребенка происходит через создание матерью для своего ребенка зоны свободы или ограничений и запретов, говорящих о доверии или недоверии матери к своему ребенку. Именно этот посыл «считывает ребенок через свое бессознательное начало в общении с матерью.
Наличие страхов у матери, тревожность в отношениях с ребенком, избыточное предохранение его от опасностей и изоляция от общения со сверстниками, эмоциональное непринятие приводит к возникновению страхов и у ребенка. Мать всегда играет активную роль в возникновении тревоги, особенно в детских неврозах, этиология которых, несомненно, восходит к раннему детству.
На формирование готовности женщины к материнству оказывают влияние социально-психологический климат в семье и взаимоотношения с супругом. Традиционная функционально-ролевая согласованность супругов, их внимательность друг к другу, неконфликтность в общении способствует позитивному принятию ими своих родительских функций: самостоятельности в воспитании, отсутствию строгости и раздражительности по отношению к ребенку, отсутствию ощущения «мученичества» в выполняемой роли родителя. В дальнейшем это выражается в стремлении к демократическим отношениям с ребенком, учете его субъективных качеств, потребностей, стремлений, желаний, некоторой самостоятельности в принятии решений. Все перечисленное является благоприятными факторами для психического развития ребенка, приобретения им положительного коммуникативного опыта (одной из предпосылок готовности к родительству), сохранения и развития доброжелательных отношений между супругами и создания благоприятного психологического климата в семье в целом.
В основе девиантного материнства лежит неблагоприятный детский коммуникативный опыт. Будущая «отказница» отвергалась своей матерью с детства, что привело к нарушению процесса идентификации, как на уровне психологического пола, так и при формировании материнской роли. Неудовлетворенная потребность в материнской любви и признании не позволяет «отказнице» самой стать матерью. Ведущая потребность женщины с девиантным материнским поведением – получить любовь и признание своей родной матери. Такая потребность приводит к эмоциональной зависимости от матери и во многом блокирует личностный рост женщины, не позволяя ей самой в будущем стать матерью. Предполагается, что для формирования нормального материнского поведения необходима идентификация с матерью, а затем на ее основе – эмоциональная сепарация.
Общение ребенка с матерью на первом году его жизни позволяет сформироваться базовому доверию или недоверию по отношению к миру. В этих интеракциях важно то, что малыши начинают обнаруживать определенную последовательность, предсказуемость и надежность в действиях своих опекунов. Когда они чувствуют, что родитель последователен и надежен, у них вырабатывается чувство базового доверия к нему. Альтернативой является ощущение недоверия, чувство, что родитель непредсказуем и ненадежен и его может не оказаться рядом, когда в нем будет необходимость. Доверие, таким образом, - это ощущение, что другие люди надежны и предсказуемы.
Также следует отметить, что в первые месяцы жизни младенцу свойственен особый вид физической эмпатии с материнской фигурой, так что младенец автоматически чувствует напряженное состояние матери. Если мать испытывает тревогу, ее испытывает и малыш; если мать спокойна, спокоен и малыш. Эти ранние интеракции, в свою очередь, влияют на последующие установки. Важно, чтобы родители ощущали оправданную уверенность в своих силах, с тем, чтобы малыши не стали относиться слишком настороженно к межличностному контакту. Малышам необходимо чувствовать, что нахождение рядом с другими людьми в основе своей положительно и придает уверенность.
В случае, если окружающие ребенка люди, в первую очередь мать, являются гиперопекающими, запугивающими, раздражительными, сверхпедантичными, потакающими, неустойчивыми, придирчивыми, равнодушными у ребенка развивается не чувство принадлежности «мы», а напротив, возникает острая незащищенность и мрачные предчувствия. Это чувство изоляции и беспомощности в мире, представляющемся ребенку потенциально враждебным. Это все в последующем не дает ребенку относиться к другим людям непосредственно, как подсказывают его реальные чувства, и вынуждает его найти иные пути обращения с ними. Он должен (бессознательно) вести себя с людьми так, чтобы это не возбуждало (или не повышало), а, скорее, смягчало бы его тревогу. Особые установки, проистекающие из подобной бессознательной стратегической необходимости, определены как темпераментом ребенка, так и характером его окружения. Он может попытаться либо вцепиться в наиболее могущественное лицо из своего окружения, либо возмутиться и вступить в борьбу с окружением, либо захлопнуть перед другими двери своей внутренней жизни и уйти от них эмоционально. В принципе это означает, что он может идти к людям, против людей или прочь от них.
Нарушение отношений между матерью и ребенком в дальнейшем может проявиться в возникновении различного рода девиаций в поведении ребенка. Исследование матерей агрессивных подростков показало наличие противоречивых родительских ожиданий со стороны матерей: данные матери хотели бы, чтобы их дети обращались к ним за помощью, при этом они также считали, что для мальчиков важно научиться решать свои проблемы самостоятельно. Ситуация, в которой мальчик поощряется и наказывается за одно и то же поведение, определенно делает его конфликтным и усиливает враждебность и чувство обиды. Кроме того, снисходительное отношение матерей к проявлению агрессии против себя способствовало проявлению агрессии дома и развитию агрессивного поведения в целом. Также если подросток воспитывается в семье, в которой его отвергает отец, а мать, в свою очередь, непоследовательна в своем отношении к зависимому оведению своего сына, то подростки в последующем начинают бояться и избегать тесных зависимых отношений.
Воспитывая девочку, мать также может столкнуться с рядом затруднений, связанных с формированием полоролевой идентификации у дочери. Отношения между матерью и дочерью рассматриваются в свете нескольких ключевых проблем, причем в центре стоит сложный процесс идентификации с матерью и отличения от нее. Протекающие между матерью и дочерью процессы идентификации и проекции ведут к передаче новых конфликтов мать-дочь от поколения к поколению. Именно при рождении дочери велика вероятность, что возродится и оживет отношение к собственной матери. При позитивном отношении к собственной женственности женщины фантазируют о своем собственном новом рождении в дочери. Рождение дочери может связаться с желанием, происходящим из периода кризиса повторного сближения, приводя к триангуляции в ряду нескольких поколений: быть маминым ребенком, и как мама, самой иметь ребенка. К тому же, может исчезнут и чувство утраты матери, берущее начало в фазе сепарации-индивидуации. Для женщин, которые чувствуют, что не приняты своей матерью, или сами не могут принимать свою мать, есть две возможности: либо они пытаются справиться с неразрешенными конфликтами, воссоздавая былые конфликты в отношениях с дочерью, либо чувствуют, что более или менее осознанно охвачены этими былыми чувствами.
В подростковый период создается новая схема конфликта матери и дочери. Вновь обостряется противоречие на уровне тела и проблем сходства-несходства наряду с возобновлением эдиповых конфликтов. Как раз у тех матерей, которые, защищаясь от эдиповых страхов, полностью свели себя к «материнству» просыпающаяся сексуальность и отдаление дочери вызывают сепарационную тревогу. В этом случае мать пытается удержать и/или контролировать дочь, а дочери нелегко уклониться от посягательства матери на ее независимость.
На процесс индивидуации в более взрослом возрасте может заметно повлиять эмоциональный дефицит в раннем детстве. Лишь когда ребенок примет в себя «достаточно хорошую мать», он способен справиться с фазой разрыва и достичь постоянства и независимости от реально доступного материнского объекта. Нестерпимое чувство заброшенности может привести к тому, что мать интроецируется как целое. Поскольку у такой интроецированной матери отсутствуют «хорошие» свойства, одновременно сохраняется тоска по хорошим материнским объектам во внешнем мире, интрапсихически соответствующая цеплянию за «хороший объект» и фантазии, будто «хороший объект» может быть только один.
К сожалению, развитие автономии у девочки неизбежно останется недостаточным, пока она не сумеет воспринять и мать как автономный объект со своими собственными правами. А мать со своей стороны способна контролировать свои собственнические и идентификаторские инстинкты и воспринимать дочернюю индивидуальность лишь в том случае, если она сама приобрела достаточную дистанцию от подобной идентификации с собственной матерью. Я-идеал какой-то во всем хорошей матери, никогда не оставляющей ребенка, женский страх, легко ассоциирующий отдаление с разрывом отношений или чувство вины, связанное с агрессией периода сепарации, могут остаться в качестве рудиментов изначального взаимодействия маленькой дочери с матерью.
Неразрешенный конфликт в отношениях с матерью препятствует интеграции собственной женственности. Идентификация не самоотождествление с другим лицом, а отнесение себя к какой-либо категории лиц или классу людей. В результате такого соотнесения происходит социальная категоризация личности и осознание себя как социального субъекта в данной социальной реальности. Невозможно целостно воспринимать самою себя, опираясь при этом на тотальное отрицание образа матери.
Воспитание девочки матерью в неполной семье также в последующем отражается на ее развитии. Психоанализ указывает, что развитие девочки движется от привязанности к матери в направлении идеализации отца. В отсутствие отца такого движения не происходит, так как ориентиры движения утрачены. И оказывается, что ребенок не в состоянии преодолеть влияние психического поля матери. Даже когда отец ругает свою жену, он тем самым способствует сепарации детей от психологического поля матери, так как позволяет взглянуть на происходящее с другой точки зрения, заставляя задуматься, а действительно ли дело обстоит так, как говорит мать.
Девочка, растущая без отца, целиком поглощенная психологическим полем матери, не научается диссоциироваться от нее, от ее проблем, эмоциональных состояний. Необходимо, чтобы произошел объективный процесс сепарации-индивидуации в отношениях с матерью.
Сказанное выше позволяет сделать вывод, что в неполных семьях зачастую происходит формирование сверхзависимости между матерью и ребенком. Дети в таких семьях, не сумев построить собственный «Образ-Я», могут остаться с мамой и прожить с ней всю жизнь. При этом осознанно или неосознанно мать будет привязывать их к себе, испытывая страх одиночества и старости. Становясь одинокими людьми, такие «выросшие дети» испытывают повышенную тревожность перед миром, остро чувствую свою незащищенность и уязвимость. Их мучают страхи, они мнительны и подозрительны, ожидая от окружающих людей каких-либо неблаговидных поступков по отношению к себе. Часто такие негативные ожидания преувеличены и не связаны с реальным отношением к ним людей. Они стремятся найти защиту у мамы, которая, как им кажется, надежно, как «стена», закрывает их от агрессивного и непредсказуемого внешнего мира.
Однако нельзя говорить односторонне, обвиняя во всем только мать, которая в своем материнстве ищет путь спасения от одиночества. Вполне оправданно можно говорить и о вине ребенка – сына или дочери. Сына или дочь, вступающих в период подростничества или юности, можно обвинять в том, что они не борются за себя, за свое взросление и за свою самостоятельную жизнь. В определенном смысле они пользуются матерью, ее жизненной силой и опытом, испытывая страх перед взрослением. Ведь стать взрослым – это взять на себя обязательства, усвоить социальные нормы и запреты, принять долг любви, материнства и отцовства. Это все – тяжелый ежедневный труд, исполняемый не столько по желанию и в соответствии с принципом удовольствия, сколько по чувству долга и в соответствии с принципом объективно-необходимого.
Подводя итог описанию дисгармонии в отношениях между матерью и ребенком, неизбежно возникает вопрос: каковы пути коррекции данных отклонений и как помочь всем членам семьи обрести личностную зрелость и встать на путь личностного роста и гармонии в развитии. До самого конца жизни дети могут предъявлять претензии матери и перекладывать на нее ответственность за собственные недостатки. Терапия же может помочь изменить это переложение ответственности, признать собственный вклад в эти проблемы и распутать многие осложнения между матерью и детьми через понимание (в смысле эмпатии) судьбы собственных родителей.
