8. Муссолини – вождь

(продолжение)

Дуче

После 1926 года все более стала распространяться легенда о всеведущем, мудром дуче, и этот культ сделался последней и самой выразительной чертой итальянского фашизма. Муссолини поощрял ее не из тщеславия, в культе личности он видел орудие власти. Облеченные доверием министры и прочие фашистские лидеры – независимо от того, ревностно ли они относились к своему делу или бунтовали – понимали, что их собственное будущее всецело зависит от диктатора. Без него они были ничто: чем величественней становился он, тем выше поднимались они. Ставший после Фариначчи в 1926 году партийным секретарем Аугусто Турати был первым, кто начал способствовать созданию культа личности вождя. Вторым, кто помогал создавать преимущественно интеллектуальный аспект культа, был известный журналист-политик Джузеппе Ботта, один из наиболее интеллигентных фашистов, проповедовавший веру в исключительность Муссолини – самой выдающейся личности в истории, без которой фашизм был бы бессмысленным. Но верховным жрецом новой религии стал Арнольдо Муссолини, который, работая в «Пополо д"Италия», изо дня в день превозносил старшего брата как полубога, который видит каждого человека и знает все, что происходит в Италии; кто, являясь ведущим политическим деятелем современной Европы, отдал всю свою мудрость, героизм и могучий интеллект на службу итальянскому народу.

Сам дуче тоже уверовал или притворился, что уверовал в свою непогрешимость. Ему нужны были уже не помощники, а скорее слуги. Даже будучи редактором довольно безвестной газеты, он, в силу своего темперамента, всегда вел себя по-диктаторски, просто отдавал приказы сотрудникам, не принимая никаких советов. Став премьер-министром и обращаясь за информацией к другим, он по привычке, старался создать впечатление, что ответы подтверждают то, что он уже угадал интуитивно. Выражение «Муссолини всегда прав» – скоро стало одной из летучих фраз режима, чем-то вроде ходячего подзаголовка, о чем вождь знал и что поощрял. Когда в разговоре с немецким публицистом Эмилем Людвигом он признался, что иногда делал глупости, это замечание было вычеркнуто из итальянского варианта его интервью.

Другая крылатая фраза, написанная под трафарет повсюду на стенах, гласила, что долг итальянцев – верить, бороться и повиноваться. Муссолини был уверен, что итальянцы жаждут дисциплины и что повиновение должно стать «абсолютным и религиозным чувством», если Италия и фашизм хотят господствовать в двадцатом столетии. Приказывать должен только один человек, его указания не должны оспариваться даже в незначительных делах. Муссолини считал фашизм своим личным творением, чем-то таким, что не сможет существовать без повиновения ему.

В 1926–1927 гг. поклонение «дучизму» было уже в полном разгаре. Школьным учителям было приказано превозносить исключительную личность диктатора, всячески подчеркивая его бескорыстие, мужество и блестящий ум, и учить, что повиновение подобному человеку – высшая добродетель. Его портреты – чаще всего в одной из наполеоновских поз – были вывешены почти на всех общественных зданиях, иногда их носили во время шествий по улицам, как икону святого заступника. Истинные фашисты отпечатывали фотографии дуче на своих деловых папках с каким-нибудь из его афоризмов. Его сравнивали с Аристотелем, Кантом и Фомой Аквинским; называли величайшим гением в истории Италии, более великим, чем Данте или Микеланджело, чем Вашингтон, Линкольн или Наполеон. Фактически Муссолини приравнивался к богу, жрецами и послушниками которого считали себя другие фашистские лидеры.

Эта легендарная фигура становилась более понятной с человеческой точки зрения благодаря биографии, написанной сеньорой Сарфатти и опубликованной сначала на английском языке в 1925 году, а затем (в значительно измененном виде, так как предназначалась совершенно для иной аудитории) в 1926 году в Италии. Муссолини сам выправлял корректуры и включил в предисловие к английскому изданию одно из своих претенциозных заявлений, сравнивающих его богатую событиями жизнь с жизнеописанием «покойного мистера Сэведжа Ландора, великого путешественника». Лишь значительно позже, после того как Сарфатти заменила другая любовница, Муссолини признался, что эта книга была смешной чепухой, опубликованной только потому, что он считал «вымысел более полезным, чем правду». К тому времени «биография» была уже переведена на многие языки мира, включая датский и латышский, а в самой Италии получила статус чуть ли не пророческой книги.

Сам Муссолини предпочитал «официальную» версию своей биографии, написанную журналистом Джордже Пини, которая – так как была не слишком критической и не слишком льстивой – больше подходила для итальянского читателя и была переведена до 1939 года лишь на немногие иностранные языки. Работая над биографией в 1926 году, Пини уже мог позволить себе сообщить итальянцам, что «когда дуче выступает с речью, весь мир замирает от страха и восхищения». Тираж этой книги, как и книги Сарфатти, был очень велик; она переиздавалась пятнадцать раз и распространялась в школах в качестве учебника.

Третьей, еще более официозной книгой была «автобиография», которая в действительности представляла собой материалы, написанные разными людьми и собранные братом Муссолини с помощью Луиджи Барцини, бывшего посла Соединенных Штатов в Риме. Она была напечатана лондонским издателем, заплатившим невероятно большой аванс – 10000 фунтов стерлингов.

Хотя Муссолини утверждал, что ему безразлично, что о нем говорят за рубежом, он тщательно изучал работу службы контроля за прессой, чтобы быть уверенным, что создается нужный ему образ. Иногда он обращался с министерством иностранных дел так, как будто главной функцией этой службы была пропаганда. Однажды он высмеял «безнравственное самолюбование» политиков-демократов, любителей давать интервью, но став дуче, сам превратился в великого практика этого вида искусства, заставляя иностранных корреспондентов писать о нем льстивые заметки. Взамен он иногда предоставлял им информацию особой ценности, которой не удостаивал даже послов.

Муссолини всегда поддерживал особые отношения с представителями прессы не потому, что сам был когда-то журналистом, а потому, что ему необходима была их помощь. В то время как министры в его присутствии стояли навытяжку, иностранным журналистам разрешалось сидеть, особенно если они прибывали из тех стран, на общественность которых он хотел произвести наибольшее впечатление. Время от времени журналисты пользовались исключительной привилегией быть приглашенными к нему домой на виллу Торлония. Однако степень его приветливости и снисходительности имела четкие границы для каждого отдельного гостя. Муссолини иногда бывал настолько милостив, что встречал журналистов у дверей своего огромного кабинета, не подвергая их суровому испытанию вышагивать двадцать ярдов от двери до его стола, в то время как другим, например, министрам и генералам, в более поздние годы приходилось преодолевать это расстояние бегом. Интервью могли получить, разумеется, лишь сторонники или потенциальные сторонники фашизма. Но даже и на них представление, изобилующее театральными позами, не всегда производило должное впечатление. Время от времени Муссолини приходилось переделывать записи интервью в зарубежной прессе, прежде чем они появлялись в Италии – ему важно было убедить итальянцев, насколько все за границей восхищаются им. Творцы его «автобиографии» без тени сомнения утверждали, что после встречи с дуче любой человек начинал понимать, что это «величайшая личность в Европе». Любое попадавшее в Италию издание зарубежной газеты, противоречившее этой легенде, рисковало подвергнуться конфискации. В результате итальянский народ имел весьма слабое представление о критическом отношении к фашизму и его лидеру за рубежом.

У Муссолини было много хлопот с выступлениями перед публикой. Он тщательно готовил свои речи, хотя порою притворялся, что у него нет в этом необходимости. Италия, говаривал он, это театральные подмостки и ее лидеры должны служить оркестром, обеспечивающим его контакт с народом. Частично секрет его успеха заключался в свойственном Муссолини пренебрежительном отношении к массам, которые так легко обмануть и подчинить себе. Он воспринимал народ чем-то вроде детей, которым нужно помогать, но в то же время поправлять и наказывать – «они, глупы, грязны, не умеют усердно трудиться и довольствуются дешевыми кинофильмами». Однако он был рад открытию, что стадо – он очень любил употреблять именно это слово – с благодарностью принимает неравенство и муштру вместо равенства и свободы. Если им дать хлеба и зрелищ, они вполне смогут обойтись и без идей, за исключением тех, которые кто-нибудь придумает специально для них. «Толпа не должна стремиться знать, она должна верить; она должна подчиняться и принимать нужную форму». Как только массы поймут, что не способны сами составить какое-либо мнение, они не захотят дискутировать или спорить, они предпочтут подчиниться команде. И здесь Муссолини соглашался, что его отношение к этому такое же, как и у Сталина.

Несмотря на то что Муссолини прикидывался равнодушным к общественному мнению и рукоплесканиям толпы, он всячески пестовал одно из величайших своих дарований: «осязаемое и даже видимое понимание того, что думает и чего хочет простой народ». Даже те, кто считал его деятельность в правительстве неэффективной, признавали его умение управлять толпой. Как пояснял сам дуче, «нужно знать, как поразить воображение публики: в этом заключается основной секрет управления ею». Искусство политики состоит в том, чтобы не утомить и не разочаровать слушателей, но для поддержания своего влияния на них постоянно разыгрывать представление, «чтобы держать людей у окон» год за годом в тревожном ожидании какого-то великого и апокалипсического события.

Речи Муссолини не интересны для чтения, но стиль его декламации всегда очень сильно действовал на аудиторию. Один скептически настроенный слушатель сказал как-то, что речь дуче подобна периодическому разжижению крови святого Януария в Неаполе: нельзя объяснить, как это происходит, но это срабатывает. Иногда его речи были похожи на ряд газетных заголовков – простые, часто повторяемые утверждения, без какого-либо полета фантазии, с использованием весьма скудного словарного запаса. Преобладавший общий тон всегда был агрессивным и резким. Муссолини любил выступать с балкона, выходящего из его кабинета на улицу, которым он пользовался в качестве «подмостков»: возвышаясь на них, он побуждал толпу хором отвечать на свои риторические вопросы, вовлекая ее таким образом в активное участие в дискуссии. Он признавался, что ему доставляет удовольствие чувствовать себя ваятелем, упорно обрабатывающим материал, делая его податливым и придавая ему определенную форму.

В этой самой важной области своей политической жизни Муссолини, как и Гитлер, многим был обязан Густаву ле Бону, чью книгу по философии толпы он, по собственному признанию, читал несчетное число раз. Ле Бон объяснял, что поступки и движения толпы носят не причинный, а иллюзионный характер, часто примитивно иллюзионный, вызванный безрассудной и непроизвольной доверчивостью, которая может распространяться как зараза, если оратор знает, как воздействовать на чувства. В этой книге Муссолини нашел подтверждение своему убеждению в том, что правитель обязательна должен владеть искусством слова. Действенная сила слова – независимо от того, будет ли оно использовано в устных выступлениях или в массовой печати, приобретает особый вес, если никому не будет позволено ответить на него иначе как хором одобрения, и позволяет политическому деятелю обойтись без аргументирования, поднимая людей на героические деяния или сводя на нет этот героизм, который, в случае необходимости, может граничить с абсурдом.

Муссолини не любил иметь дело с коллегами и обычно старался умалять их роль в совместной работе. По своим природным качествам и благодаря расчету он стал средоточием авторитета и с течением времени продолжал укреплять свое положение. Наряду с обязанностями премьер-министра Муссолини к 1926 году прибрал к рукам шесть из тринадцати министерских управлений, а к 1929 году – еще два. К тому же он осуществлял руководство фашистской партией, Большим Советом и национальным советом корпораций, а также вел совещания кабинета. В то же время Муссолини являлся командующим милиции, а позднее и вооруженных сил. Среди важных подведомственных ему органов были Верховный комитет обороны, Государственный совет, Счетная палата, Военный совет, Верховный совет статистики, постоянный Комитет по производству зерна и Комитет по мобилизации гражданского населения, так же как и каждая из двадцати двух корпораций, учрежденных после 1934 года. В последующие годы этот список стал еще длиннее. На вопрос, не чрезмерна ли такая нагрузка, он ответил: «Гораздо проще самому отдавать приказы, нежели посылать за соответствующим министром и убеждать его сделать то, что я считаю нужным».

При таком ведении дел основная работа в каждом ведомстве выпадала на долю мелких чиновников и секретарей, которые, как правило, не могли действовать самостоятельно, и на долю каждого из которых выпадало лишь по нескольку минут времени премьера. Это делало подобную централизацию власти мало эффективной. Прежние премьер-министры считали, что справляться одновременно с двумя министерствами – невыносимое бремя. Муссолини осуществлял временный контроль над несколькими министерствами сразу, официально ему не подведомственными, и принимал решения, не беспокоя консультациями министров.

Однако то, что было хорошо для эгоизма Муссолини, оказывалось гибельным для страны.

Если какой-нибудь лидер и был осужден выбранными им самим подчиненными, то таким оказался именно Муссолини. Он презирал своих коллег и любил повторять, что «все они прогнили до мозга костей». Действительно, лишь один или два из назначенных им министров обладали более чем скромными способностями, большинство были абсолютно некомпетентны, некоторые в любой другой стране давно уже сидели бы в тюрьмах. Выбирая министров, Муссолини предпочитал тупиц или очевидных проходимцев: с негодяем вы по крайней мере знаете как обращаться и вас не введет в заблуждение лицемерие. Он был настолько уверен в собственных способностях, ослеплен чувством превосходства, убежден в тупости и нечестности других, что без колебаний назначал на высокие должности людей невежественных и посредственных, в результате чего оказался окружен лизоблюдами, притворщиками и карьеристами. О Муссолини писали как о человеке, имеющем поистине талант назначать людей не на те места и пренебрегающим сотрудниками честными или говорившими ему правду. Он любил, когда его окружали льстецы, и не терпел тех, кто обладал характером и внутренней культурой, у кого хватало смелости с ним не соглашаться.

Иногда случалось так, что Муссолини выбирал министров, пробегая глазами список депутатов, пока не наталкивался на лицо, которое ему понравилось, или имя, которое хорошо звучало. Предпочтение отдавалось тем, кто был еще ниже ростом, чем он сам. Когда Де Векки, один из самых жестоких и тупых фашистов, был назначен министром образования, казалось, что это сделано специально, чтобы унизить профессию учителя. Некоторые считали, что Де Векки был избран исключительно благодаря его репутации человека, приносящего удачу. Подобное же мнение высказывалось и относительно некоторых назначений в армии. Муссолини был суеверным, и с годами эта его особенность не прошла: он боялся людей с «дурным глазом» и старался их не обижать.

Когда поступали жалобы, что высшие в иерархии люди ведут себя бесчестно, Муссолини предпочитал игнорировать обвинения сколько возможно, так как не мог допустить, чтобы общественность узнала, что он сделал неправильный выбор. Будучи невысокого мнения о человеческой природе, он допускал, что каждый человек имеет свою цену, хотя на людях продолжал разыгрывать комедию, заявляя, что фашизм призван очистить политику. Из полицейских расследований Муссолини знал, что многие высшие чиновники – далеко не образцы честности, тем не менее он редко предпринимал против них какие-нибудь действия. Дуче даже подшучивал, говоря, что не имеет смысла увольнять тех, кто сделал карьеру в его ведомстве, ведь тем самым откроется дорога другим, ничуть не лучшим. Одному из своих соратников, осмелившемуся предупредить премьера, что нечестные поступки представителей режима дают пищу общественным сплетням, Муссолини ответил, что каждая революция имеет право позволить своим лидерам делать деньги на стороне. Это было, по всей вероятности, его подлинным убеждением.

Подбор фашистской иерархии, как он в конце концов вынужден был признать, оказался слабым местом режима Муссолини. Но он находил этому извинение, говоря, что не мог доверять никому, и менее всего тем, кого знал. Какова бы ни была причина, ни один истинно талантливый человек не мог долго удержаться в аппарате или ему не давали никаких возможностей проявить себя. Всех министров и прочих высших чиновников, плохих и хороших, Муссолини предпочитал держать на почтительном расстоянии и старался не оставлять их надолго на ответственных должностях. Все подчиненные быстро осваивались с потребностью дуче в уединении и нетерпимостью к фамильярности. Они знали, что никому не позволено приближаться к нему, дабы не увидеть его без маски. Частая смена министров объяснялась иногда желанием найти очередного козла отпущения, иногда – необходимостью воспрепятствовать потенциальным соперникам выстроить независимую базу власти. В чем-то Муссолини сознательно стимулировал раболепство, подавая как можно большему числу людей надежду на продвижение по службе. Муссолини не любил говорить в глаза своим подчиненным, что они уволены; чаще всего они узнавали об этом из газет или по радио, в то время как их вождь получал странное наслаждение от общего замешательства, вызванного таким событием.

Другой чертой характера дуче было удовольствие, с каким он науськивал друг на друга министров и генералов. Как будто его задачей была не координация их действий, а наоборот – создание раздоров и всеобщего хаоса. Муссолини нравилось, когда подчиненные сплетничали, он сам постоянно передавал разнообразные злобные выдумки обиженной стороне, всячески обостряя напряжение и подогревая ревностное чувство между соперниками. Множество бумаг с такими дрязгами скопилось в личных архивах дуче наряду с разнообразными сплетнями, собранными для него шпионами с помощью подслушивающих устройств. Результатом наговоров и сплетен редко бывала расправа. В основном Муссолини использовал их для укрепления своего авторитета, давая понять подчиненным, что знает, о чем они говорят в частных беседах. С видом человека, получавшего болезненное удовольствие от созерцания эротических сцен, он всячески раздувал чувство превосходства над своим окружением.

Деятельность Муссолини привела к чрезмерной централизации власти, когда почти все зависело от воли одного человека. Если Муссолини уезжал из Рима, большая часть администрации просто прекращала работу. Совещания кабинета могли одобрить множество постановлений за одну сессию; иногда все они предлагались лично Муссолини. Частенько он в один день принимал в разных департаментах противоречащие друг другу решения. Муссолини считал необходимым лично отдавать распоряжения: привести в порядок войска, решить, в какой день может начать играть оркестр на венецианском Лидо, нужно ли подстричь деревья вдоль дороги на Рьяцензу, направить ли помощника инструктора трубача в полицейский колледж... Он требовал докладывать ему имена тех служащих, которые не успевали сесть за свой рабочий стол к девяти часам утра. Эта удивительная трата энергии на всякую ерунду доставляла Муссолини истинное удовольствие, как способ пускать пыль в глаза, заставляя людей (а возможно, и себя самого) верить в то, что вся жизнь нации находится под его постоянным контролем.

Таким образом, административный и законодательный органы представляли еще одно поле деятельности Муссолини, где он мог показать во всем блеске искусство организации публичных зрелищ. Сгибаясь под непомерным грузом своих обязанностей, он редко находил время убедиться, что его приказы претворены в жизнь. В каком-то смысле для него это не имело никакого значения, потому что их обнародование было гораздо важнее исполнения. Весь этот спектакль в его руках оказывался весьма действенным средством укрепления личного авторитета. Муссолини говорил английским газетчикам, что за одно Заседание кабинета он сделал больше для экономики, чем правительство Англии за год, потому что пока англичане продирались сквозь длительные дебаты в парламенте, состоящем из сплошных дилетантов, он – профессионал, руководил всей жизнью нации с помощью батареи из восьмидесяти кнопок, находящихся на его рабочем столе. Это заявление, конечно, было пустым бахвальством и могло произвести впечатление лишь на ограниченную часть публики. На самом деле Муссолини так и не узнал, в отличие от Джолитти, как контролировать своих помощников и часто не умел претворить свои желания в практические действия. Несмотря на внешний блеск, он во многих отношениях был слабым человеком, постоянно менявшим свое мнение. У него не хватало способностей управлять достаточно сложной реальной ситуацией. Среди высокопоставленных служащих ходила шутка, что его «диктатура сделана из мягкого сыра».

Эффектные жесты были рассчитаны на то, чтобы замаскировать неумение и непрактичность Муссолини. Он старался таким образом скрыть неспособность противостоять трудностям и принимать решения в критических ситуациях. Дуче всегда предпочитал, чтобы события сами навязывали ему политическое направление. Один из дружески расположенных к нему сенаторов называл диктатора «картонным львом», которого можно дергать за веревочку. И если за ним продолжала сохраняться странная репутация человека, всегда соглашающегося с собеседником, с которым он в данный момент разговаривал, то это также происходило потому, что Муссолини боялся, как бы над ним не одержали верх в споре. Из-за этого он всячески старался избегать, где только возможно, споров и обсуждений.

Близкие знакомые Муссолини, равно как и члены его собственной семьи, говорили, что даже в беседах с родственниками он принимал угрожающий тон, как будто адресовался к огромной толпе. Он готов был выслушать, особенно в самом начале своей деятельности, специалистов, но не допускал дружеского обмена мнениями или дискуссий – это могло бы разрушить легенду о его всеведении и непогрешимости. Порой Муссолини принимал позу человека, желающего услышать правду, даже если она будет неприятной, но для этого он выбирал такого человека, который заведомо старался сперва узнать, что бы дуче хотел от него услышать.

Наверняка с вами это тоже случалось: когда вы выходите из душа, вы замечаете, что полотенце неприятно пахнет или плохо впитывает влагу . Даже новые полотенца иногда быстро теряют свежесть.

Как придать полотенцам приятный запах? Как сделать их мягкими и улучшить их способность впитывать влагу с нашего тела?

В этой статье мы дадим вам простые советы, которым вы можете следовать день за днем. Теперь принимать или ванну будет намного приятнее.

Что делать, если полотенце неприятно пахнет

Очень часто новые полотенца и халаты, которые мы покупаем, довольно жесткие на ощупь. Как правило, это связано с красителями, которые используются для их обработки. Именно поэтому многие люди сначала стирают полотенца в горячей воде, чтобы они стали более мягкими.

На самом деле, вне зависимости от материала, полотенце неприятно пахнет из-за того, что на нем накапливаются бактерии, когда оно впитывает влагу. Что же можно сделать? Не беспокойтесь, мы знаем несколько отличных решений.

Вам понадобится:

• 1 чашка белого (250 мл).
• половина чашки пищевой соды (125 g).
• горячая вода

Что следует сделать:

• Включите стиральную машину . Вы можешь сложить в нее все полотенца: совсем новые, которые вы хотите сделать более мягкими, старые, которые перестали впитывать влагу или приобрели неприятный запах. Стирайте полотенца в горячей воде, предварительно добавив в отверстие для моющего средства уксус, разведенный в стакане воды.
• Следующий шаг также очень прост. Запустите новый цикл , но перед этим добавьте в машинку пищевую соду . Очень важно не смешивать эти два ингредиента. Просушите полотенца на открытом воздухе. Вот увидите, результат вас порадует.

Почему этот способ помогает вернуть полотенцам мягкость и свежесть

Этот эффект можно объяснить следующим образом. Мы слишком часто возлагаем надежду на кондиционеры для белья и моющие средства, ожидая от них отличного результата, но чаще это приводит к обратному эффекту. Избыток химических веществ повреждает ткань , вследствие чего вещи хуже впитывают влагу и быстрее изнашиваются.

• Белый уксус: уксусная кислота эффективно уничтожает бактерии и влагу, которая накапливается в волокнах полотенца, вследствие чего ткань становится мягче.
• Сода: как вы уже знаете, сода отлично подходит не только для выпечки, но и для дезинфекции, удаления загрязнений, жирных пятен и помогает нейтрализовать запахи. Ее чудесные свойства гораздо эффективнее свойств многих других чистящих средств.

Советы для того, чтобы полотенца всегда были сухими и приятно пахли

Что может быть хуже мокрого полотенца! К нему неприятно прикасаться, оно не выполняет своей главной функции – удалять влагу – наконец, на нем прекрасно себя чувствуют вредные микроорганизмы и даже плесень. Дабы избежать подобных неприятностей, покупать следует только такие полотенца, которые воду впитывают хорошо. Но как это определить? В магазине, к сожалению, испытывать полотенца в действии перед покупкой не разрешается.

Как полотене впитывает воду, зависит в первую очередь от материала, из которого оно изготовлено. Хлопок впитывает великолепно, но чем больше добавлено к ткани синтетики, тем хуже она будет впитывать. Таким образом, покупая полотенце, непременно поинтересуйтесь составом ткани. О наличии синтетических добавок говорят пометки «ПК» (полиэстеркоттон), «М». Впрочем, если даже указано «100% хлопок», не торопитесь с покупкой – обратите внимание на страну-производителя. Лучше всего, если это будет Пакистан или Египет. Если же производитель не указан, с такой вещью вообще не рекомендуется связываться.

Впрочем, не всех пометок-аббревиатур следует бояться. Например, пометка SPF говорит о наличии в ткани соевого волокна, которое влагу впитывает замечательно. Ничуть не хуже и бамбуковое волокно, обладающее бактерицидными свойствами. Но не всякое добавление натуральных материалов на пользу полотенцу, например, если полотенце сделано из хлопка с добавлением шелка, то содержание шелка не должно превышать 15%.

К сожалению, не всегда производитель добросовестно указывает все данные на этикетке. Но проверить вы сможете только дома: налейте на стеклянную поверхность немного воды и вытрите полотенцем. Если на стекле останутся разводы, значит, синтетики в полотенце больше, чем достаточно.

Если вам нужно полотенце для бани или бассейна, обратите внимание на микрофибру. Этот материал способен впитать такое количество жидкости, которое в несколько раз превышает его собственный вес. При этом полотенца из микрофибры отличаются легкостью, их легко складывать даже в небольшую сумку. Только имейте в виду, что кипятить такое полотенце нельзя, но можно стирать в стиральной машине.

Имеет значение и тот факт, из какой нити полотенце соткано. Она может быть единичной, двойной, крученой или зачесанной. Лучше всего – последняя, хуже – первая.

Приобретая махровое полотенце, непременно обратите внимание на длину ворса – она должна быть не меньше 3,5 мм и не больше семи. Если ворс короче, полотенце будет плохо впитывать воду, если длиннее – потеряет вид после первой же стирки, к тому же, будет за все цепляться.

Важный показатель – плотность ткани. Если она не указана на этикетке, придется вспомнить школьный курс физики, взвесить полотенце и разделить результат… нет, не на объем, а на площадь, учитывая, что мы имеем дело с плоским предметом. Если результат получится меньше 320 – лучше не связывайтесь с этой вещью, долго она не прослужит. В наших краях оптимальный вариант – 450-500 граммов на квадратный метр, но если вы собираетесь ехать в тропики, где влажность воздуха весьма высока, лучше поищите полотенце с большей плотностью.

Имеет значение и расцветка. Преувеличенно яркие, «кричащие» цвета характерны для некачественной «дешевки», от такой вещи не приходится ждать ни исправной «работы», ни долгого срока службы. К тому же, яркие краски вполне могут быть ядовитыми.

Полотенце является тем предметом, с которым мы ежедневно сталкиваемся. Поэтому со временем на смену порвавшимся, потертым и выцветшим полотенцам нам приходится покупать в магазинах новые. Если раньше выбор был очень маленький, то сейчас ассортимент этих изделий большой. Попробуем разобраться, какие полотенца для рук и лица хорошо впитывают влагу, приятные на ощупь и износостойкие.

Главное качество полотенца - впитываемость влаги. По собственному опыту мы знаем, что с этой задачей может справиться не каждая ткань. Кроме того, даже если ткань одинаковая, но по качеству разная, полотенца будут по-разному впитывать влагу. Поэтому перед покупкой ознакомьтесь с информаций на бирке. Считается, что влагу лучше всего впитывают полотенца, которые изготовлены из хлопка, выращенного на территории Пакистана или Египта. Влияет на впитываемость еще и тип пряжи. К слову, она может быть не только двойной или единичной, но и зачесанной или крученной. Лучше всех с влагой справляется пряжа зачесанная. А вот синтетические полотенца хоть и красивые, приятные на ощупь и мягкие, но воду впитывают очень плохо, хоть и стоят дешевле натуральных. Вы можете легко узнать, если в полотенце синтетика. Протрите таким полотенцем мокрую стеклянную или полированную поверхность. Если разводы воды остались, значит в нем есть синтетические нити (фото 1).

Подробно остановимся на видах полотенец. Пользуются популярностью вафельные полотенца. В продаже вы можете найти такие полотенца разного размера и цвета. Есть даже вафельные полотенца, специально изготовленные для посещения сауны или бани. В их составе нет искусственных нитей, только хлопок. Они эффективно очищают кожу. Влагу впитывают очень хорошо, но почему-то чаще всего используются нами на кухне (фото 2).

Наиболее распространенными считаются махровые полотенца. Это не удивительно, ведь они отлично впитывают воду и долговечны. Купить махровые полотенца вы всегда можете в магазинах, супермаркетах или онлайн, в интернете. Перед покупкой посмотрите состав полотенца, как уже было выше сказано, самые лучшие полотенца, сделанные стопроцентно из хлопка. Далее, на этикетке плотность изделия указывается не всегда. Но вы можете определить ее самостоятельно, по весу. К примеру, полотенце с размерами семьдесят сантиметров в ширину и сто сорок сантиметров в длину должно весить не меньше 500 грам. На качество махрового полотенца влияет и длина ворса. У качественных полотенец длина ворса не менее пяти миллиметров. Есть, конечно, любители пушистых полотенец. Но, чаще всего, в таких полотенцах махра быстро сваливается и ворс в 3-5 сантиметров становится через время жестким и плохо справляется с водой (фото 3).

Небольшая впитываемость влаги у велюровых полотенец. Ткутся такие полотенца из пяти нитей. Пятая нить - это ворсинки, а остальные четыре образуют основу. Ткань похожа на вельветовую, приятная на ощупь (фото 4).

Для пляжа чаще всего берут льняные полотенца, которые, к тому же, отлично впитывают влагу. Они быстро сохнут, обладают антибактериальными свойствами и не вызывают никаких раздражений на коже. Изготавливаются из полульна или льна с примесями (фото 5).

Популярны и бамбуковые полотенца. Влагу они впитывают в четыре раза больше, чем льняные. Имеют уникальные антибактериальные свойства. Делаются из природного материала (фото 6).

Есть еще жаккардовые полотенца (бамбуковые и хлопковые). Влагу они впитывают умеренно, ворс почти отсутствует. Бывают однотонными или скульптурными, и с разными рисунками. Процесс их изготовления трудоемкий, так как делаются они на специальных ткацких станках (фото 7).

Вы когда-нибудь замечали, что новые полотенца, отталкивают воду, а не поглощают ее? Обычно необходимо множество стирок с использование средств для стирки белья , чтобы полотенце стало более впитывающим , но с нашими советами вы ускорите этот процесс в разы!

1. Обдайте каждое полотенце горячей водой и прополощите их в ней. Горячая вода позволит убрать лишние красители и любые пропитки (например, кондиционер для белья) оставшиеся после производственного процесса. Не стирайте с полотенцами в этот момент другие изделия, потому что цветные полотенца могут линять, окрашивая волокна ткани других вещей.

2. Добавьте 2 чашки уксуса в процессе полоскания. Сначала разведите уксус или подождите пока все тщательно перемешается, только после этого киньте туда полотенце, в противном случае, это может привести к потере цвета. Второй цикл стирки можно добавить 1/2 чашки соды, но не используйте соду и уксус одновременно! Если ваша машина имеет дозатор жидкого смягчителя ткани, налейте уксус в него.

Заметим, что это проверенные временем народные средства. Когда уксус или сода диссоциируют (химические связи разрушаются) атомы могут свободно вступать в связь с минералами, солями и другими химическими веществами, накопившимися в ткани, которые легче смыть после описанных манипуляций.

3. Избегайте использования ополаскивателей. Смягчители ткани покрывают поверхность полотенца тонким слоем химических веществ (масла), которые делаются из гидрофобных волокон (масло и вода не смешиваются). Если вы все таки желаете использовать смягчители, то используйте смягчители амидоамина, но уксус должен помочь смягчить полотенца в любом случае.

4. Не отчаивайтесь, если вы уже использовали кондиционер для белья. Он может быть выстиран, чтобы помочь увеличить впитывающую способность, выполните следующие действия: добавьте 1/2 чашки соды в стиральный порошок в стиральную машину. Затем добавьте 1/2 стакана уксуса, чтобы промыть.
Теперь вы будете иметь более впитывающие полотенца!

Примечание.

Сода сделает ваши полотенца более чистыми и белыми; уксус избавит от запахов и пятен. Полотенце необходимо регулярно промывать. Белый уксус является прекрасным смягчителем для ткани.

Бамбуковые полотенца, как правило, впитывают хуже хлопковых , чтобы избавиться от этого положите во время стирки в барабан два резиновых шарика (старые теннисные мячи тоже подойдут - главное убедитесь, что они чистые), на этапе отжима. Это поможет взбить полотенца и они затем будут сильнее впитывать.

Привести полотенце в нужное для вас состояние является относительно медленным процессом. Это может занять несколько месяцев или несколько стирок при использовании любых кондиционеров для белья.

Вы можете повесить полотенце на улице, чтобы помочь ему приобрести запах свежести и стать более впитывающим. Вообще считается, что сушка полотенца на улице как правило лучше механической.