О шибари нам рассказал человек, который давно практикует эту технику. Не удивительно, что он пожелал остаться инкогнито. На Сахалине сложно найти партнера. Знакомятся в основном через интернет. Наш мастер шибари рассказал, что в последнее время к нему обращается много «нижних» мужчин, которые хотят обучиться БДСМ. Это значит, что им нужно, чтобы воздействие оказывали на них. И приходит много женщин, которые хотят занимать «верхнюю» позицию, вести в паре и быть активными. «Мужчины мельчают», - печально вздыхает рассказчик.
Шибари - красота связанной женщины
Мы привыкли, что все японские техники и традиции берут свое начало из древности. С шибари не так. Техника зародилась после второй мировой. Оказалось, что американские солдаты готовы платить деньги за то, чтобы смотреть, как женщин эстетично связывают на сцене.
Смысл японского шибари - это красота, шоу. Европейцы чуть видоизменили контекст, поэтому
Шибари не подразумевает секс
Европейское шибари - это воздействие. Европейцы занимаются связыванием, чтобы достичь определенного эффекта - болевые ощущения, сдавливание, стягивание. Сразу оговорюсь, что шибари совсем не обязательно подразумевает секс.
Шибари может вызвать слезы и нервный срыв
По словам тех, кто практикует эту технику, шибари - медитативное занятие, и тот, кого связывают, буквально улетает. Шибари может разбудить самые разные эмоции - страх, гнев, грусть, стыд, может вызвать слезы и нервный срыв. Браться за веревки стоит только опытным, обученным людям, чтобы не причинить вреда партнеру - как физического, так и морального.
В Японии за это платят большие деньги
Вообще считается, что у женщины стремление быть покорной и ведомой (попросту говоря - чтобы ее мучили) - врожденное качество. Настоящий мастер шибари может связать любую женщину так, чтобы добиться от нее нужных эмоций. В Японии за это платят большие деньги. Приходит такая мать семейства, ее связывают, она проплачется там, или просмеется, выплеснет все, и уходит.
В шибари нет «стоп-слова»
Хочу отметить, что шибари - далеко не безобидная вещь. Не даром это искусство относится к категории садо-мазо. В шибари нет «стоп-слова». Ведомый партнер может не почувствовать тот момент, когда ему становится некомфортно. Это должен почувствовать активный партнер.
«Когда ты чувствуешь, что женщина перестает получать удовольствие от того, что ты с ней делаешь, ты сам перестаешь ловить кайф».
Шибари на полу и шибари-подвешивание дарят разные ощущения. Подвешивание дарит человеку ощущение полета. Шибари на полу - более сложная практика, они требует от партнёров большего контакта, а значит, большего доверия. Если партнеры, скажем, не очень хотят друг друга, могут возникнуть сложности.
Можно ли прикасаться к груди? Возможен ли секс? Можно ли оставлять следы?
Сессия обычно длится минут 40. Заранее партнеры оговаривают, что можно, а что нельзя. Разрешены ли поцелуи? Можно ли снимать одежду?
«Я люблю резать одежду. Я предупреждаю женщин, чтобы приходили ко мне в чем-то, что не жалко».
Можно ли прикасаться к груди? Возможен ли секс? Можно ли оставлять следы? Веревки - вещь травматичная. Степень стяжки зависит от материала, от толщины веревки и от мастерства партнера, конечно. Остаются синяки, отметины - все это нужно учитывать, желая попробовать что-то новенькое.
Перед первым разом нужно многое знать о партнере - его хронические заболевания, физические и психологические проблемы. Некоторые скрывают проблемы, боятся, что им откажут. В таком случае «сюрпризы» могут вылезти в процессе сессии, и партнеру может быть нанесен вред.
В шибари строгие правила, которые нельзя нарушать
Тяга к садо-мазо практикам в обществе усиливается с кризисами и нестабильностью. Потому что в СМ - строгие правила, которые нельзя нарушать. Стабильность традиций сама по себе помогает сохранить и стабильность психики. Шибари - адреналиновый коктейль, на который легко подсаживаются. Не шутите с веревками. Помните - безопасность, разумность, добровольность.
Спасибо нашей смелой Даше Кашиной и гениальному фотографу Алене Николаевой.
И, конечно, нашему рассказчику)
Нереальная брюнетка в коротком черном платье, в данный момент едва прикрывающем ее талию, извивается в подвесе под потолком, мастерски обвязанная веревками. Узлы и переплетения эффектно лежат на ее до предела изогнутом теле, очерчивая плечи, грудь, ягодицы. Ее руки связаны за спиной, ноги растянуты в вертикальном шпагате: правая обвязана под коленом и зафиксирована поднятой вверх, левая свободна. Женщине в обычной жизни, если она не гимнастка и не балерина, невозможно принять настолько открытую и незащищенную позу. Добровольные свидетели этой эротической сцены, в том числе и я, пытаются уловить, что чувствует девушка – боль, наслаждение, страх, предвкушает оргазм? Но ее голова опущена вниз, волосы скрывают эмоции.
Беззвучная пауза длится не более десяти секунд. Напряжение в помещении настолько мощное, что, кажется, начинает потрескивать мебель. Подойти к девушке имеет право только тот, кто ее связал. Он же, по правилам игры (пока назову это действие так), несет за нее полную ответственность и решает, как поступать дальше. Остановиться и превратить этот чувственный перформанс в прелюдию к сексу или еще туже затянуть веревки – и тогда ей станет больнее, ровно настолько, насколько она позволит – связанная сторона имеет право на стоп-слово, и, как выяснилось, желательно, чтобы оно было максимально отрезвляющим (например, «рыбаки!»).
Алек Зандер (он же Александр Соколов) – один из лучших мастеров шибари на территории СНГ – и его модель Татьяна творят при помощи веревки нечто запредельное с точки зрения человеческих возможностей. Сложнейшие обвязки, растяжки, подвесы... Если не вникать в то, какую нагрузку испытывает в этот момент Татьяна, можно наслаждаться зрелищем, оно круче представления Cirque du Soleil. Интересно, что бы чувствовала я, если бы разрешила связать себя в такой позиции? Не знаю. Возможно, возбуждение. Возможно, агрессию – если не делать поправку на шоу-эффект и объективно посмотреть на происходящее, Таня напоминает лань, попавшую в капкан.
Еще секунда, Алек убирает волосы от лица Татьяны, приподнимает ее голову, целует в губы, а затем медленно проводит рукой между ее стройных ног. Татьяна улыбается, издает глубокий стон и смотрит, кажется, сквозь него, не моргая. В ее глазах я читаю и страсть, и боль, и удовольствие. Позже мне объяснят, что девушка находилась в состоянии «сабспейса» – так называют легкий транс, вызванный болевыми ощущениями (от давления веревки), при котором деятельность мозга затормаживается, человек теряет чувство времени, а в кровь выбрасывается большое количество эндорфинов. Многие давно и умело практикующие шибари ценители острых ощущений ищут именно это состояние – как альтернативу оргазму.
Однажды на Ближнем Востоке в частном клубе мне довелось наблюдать за тем, как охотится (к сожалению, в неволе) самка самого большого в мире паука Theraphosa blondi, способная запросто проглотить птичку средних размеров. Так вот, размах ее конечностей в момент атаки холодит кровь, но одновременно гипнотизирует, и по эмоциям сцена очень похожа на эту. Лань, попавшая в капкан? Нет, пожалуй, Таня – Терафоза Блонда.
С этими мыслями я собираю вещи и уезжаю домой из клуба, в котором провела примерно шесть часов, изучая технику обвязов и узлов. Репортажи не принято начинать с конца, но в случае с шибари – можно: в этом искусстве многое связано между собой не так очевидно, как кажется.
Женщина с веревкой в ласках не нуждается
Вообще-то я никогда всерьез не планировала увлечься связыванием. Но недавно, обсуждая очередную тему для эссе, а заодно и только что вышедший в прокат сиквел «На 50 оттенков темнее» (продолжение фильма «50 оттенков серого»), рассказала сексологу Екатерине Любимовой про статистику, которую обнаружила у коллег в Marie Claire Australia. Согласно опросам, 70 процентов австралийских женщин мечтают быть связанными во время секса.
«Меня это не удивляет, – поддержала тему Катя. – На своих тренингах в течение многих лет я слышала практически от каждой второй девушки о том, что ей хотелось бы прочувствовать доминирование партнера над собой. Фантазия быть обездвиженной – женская мечта о подчинении. Хорошо зафиксированная женщина в предварительных ласках не нуждается, и в то же время ее беззащитность возбуждает мужчину порой сильнее любой прелюдии».
Звучало убедительно. Спустя сутки я стояла на пороге закрытого от посторонних камерного московского шибари-клуба, рассчитанного не более чем на двадцать человек. Просторные залы (тут их несколько), люди, разговаривающие вполголоса, мягкие маты на полу и легкий полумрак – обстановка внутри напомнила мне элитный островной spa, с той разницей, что в этом пространстве полно деревянных столбов и прочных каркасов под потолком, на которых закреплены десятки колец с карабинами. Ни одна google- или yandex-карта официально не указывала на то, что в этом доме из желтого кирпича, построенном в начале прошлого века, время от времени собираются люди, увлеченные философией японского связывания. Судя по внешности и припаркованным у входа автомобилям (в том числе с водителями), каждый сюда заходящий в обычной жизни может управлять крупной международной компанией.
Особых условий для входа в клуб не существует. Алек Зандер оказался известным «учителем вязания» – как минимум, тринадцать лет назад он написал первое на русском языке пособие по шибари (оно же пока единственное). «Приходите одна, – сказал он мне по телефону. – Для обучения приемам шибари партнер не обязателен, вам будет достаточно собственного тела. Форма одежды? Любая комфортная. Хотите эстетики – наденьте свободную юбку. Впрочем, и от отсутствия одежды в обморок у нас не падают».
Осторожно, можно обжечься
В кашемировой водолазке и джинсах занимаю удобную позу наблюдателя. Первая часть тренинга – теоретический кейс. «Когда сравниваешь примеры шибари и европейского бондажа, создается ощущение, что европеец куда-то очень сильно торопился, – объясняет Зандер (кстати, шибари в переводе с японского означает “связывать, привязывать”). – Веревка намотана кое-как, все выглядит сделанным на бегу между офисом и спортзалом. Японец же никуда не спешит. Ему всегда интересно, как именно он делает ту или иную вещь. Неважно, связываете вы человека, чтобы проделать над ним некие действия либо для того, чтобы выпрямить ему осанку, – в шибари вы делаете это обдуманно».
Вторая особенность японской техники в том, что связывания сильно эротизированы. Обвязки всегда выполняются таким образом, чтобы подчеркнуть сексуальность модели, возможно, очертить ее гениталии, выпятить грудь. Многие ошибочно считают шибари древним самурайским искусством. Я тоже что-то слышала об этом. Но выясняю, что искусство боевого японского связывания называется ходзё-дзюцу, а шибари лишь позаимствовало оттуда некоторые приемы. Во взаимоотношениях с партнером мастер шибари существует в рамках отношений «родитель – ребенок», причем «родитель» непременно добр.
Основной инструмент в шибари – крученая веревка из натурального материала (лен или джут). Хотя работать можно с тем, с чем удобно и что может обеспечить узлы: канаты, шнурки, бинты, платки, шелковые ленты. Преимущества натурального материала бесспорны – любое переплетение такой веревки уже само по себе является узлом, который хорошо держится. К тому же, натуральная веревка более приятна телу (попробуйте быстро протащить длинный синтетический шнурок сквозь сжатый кулак и почувствуете, как он обжигает). Самый ходовой диаметр веревки – 6–8 мм. Это компромисс между удобством мастера шибари и его партнера: чем тоньше веревка, тем больнее модели, чем толще – тем сложнее пальцам связывающего.
Сближает больше, чем секс
Первый и основной «прямой узел» (самый надежный, а главное – если потянуть веревку в нужном направлении, легко развязывается) мне предлагают завязать на собственной ноге. Действительно, все не так сложно, если уловить направление, но с первого раза не получается. «У тебя вышел дурацкий узел – он не выдерживает нагрузку, поэтому считается опасным», – объясняет Зандер и в три счета, я даже не успела заметить, ловко и уверенно связывает мои ноги в несколько обхватов.
«Попалась! Сейчас тебе покажут, что такое шибари в подвесе», – веселится моя соседка, опытная в теме связываний бизнесвумен из Екатеринбурга. Со Светланой мы познакомились за пару минут до начала занятий. Она успела рассказать, что приехала в клуб за новыми знаниями – муж не против, но остался дома.
«Шибари в подвесе – высший пилотаж, – теперь уже серьезно говорит Светлана. – Но практиковать здравомыслящие новички не решаются – очень просто травмировать партнера. От падения из-за неумело зафиксированной веревки до травмы лучевого нерва руки (в этом случае кисть может отняться на несколько месяцев). Мы с мужем решились на первый раз только спустя год тренировок».
Пока Зандер учит нас завязывать петли, перехватывать их прямым узлом, делать обвязку колена, груди, бедер и, главное, правильно связывать руки (одно из важных правил шибари: пока у человека свободны руки, сессия не началась), Света рассказывает мне, насколько связанная женщина на самом деле свободна. Значит ли это, что она освобождается от комплексов, перестает думать о фигуре с ее лишними складками, реальных и мнимых недостатках? Вполне. Ведь с точки зрения японской эстетики, эталона красоты не существует – мужчина, который вяжет женское тело, смотрит на картину в целом, он не видит изъянов.
«Но, главное, шибари дает мне полную свободу – я отключаюсь от проблем – и безусловное доверие к мужу: в этот момент я делегирую ему всю ответственность за себя», – отвечает на мой вопрос Света. После сессии, когда все прошло удачно, по ее словам, она испытывает к супругу сильное уважение. Осознает, что не зря в свое время выбрала в мужья именно его.
«Темой шибари часто увлекаются пары, где лидирует женщина. Она больше зарабатывает или изначально выше по социальному статусу. Я, например, уже лет десять содержу семью. Благодарна мужу за то, что он рядом. Мы пережили три кризиса, в процессе каждого подавали на развод – не могли понять, куда пропала страсть в нашей спальне. И мы ее нашли».
Любопытная деталь: муж не разрешает связывать Светлану другим мужчинам. «Ты должна понимать: веревка сильно сближает партнеров, больше, чем секс. Человек, хотя бы раз удачно тебя связавший, становится родным», – не без удовольствия объясняет она.
Наш разговор вызывает интерес у Ольги. Она пришла на тренинг с мужем, и пока он внимательно изучает схему очередной обвязки, при которой женщину можно зафиксировать в максимально открытой позе, я узнаю о нем много интересного. Ольга и Виктор попробовали шибари пару лет назад, начинали с самых простых поз: руки, обездвиженные за спиной, лодыжки, зафиксированные у голени... В какой-то момент муж увлекся, связав Ольгу с ног до головы. «В этом было море эстетики, море эротизма, – признается она. – Под давлением веревок моя кожа немела, казалось, я теряю чувствительность “снаружи” и обретаю ее “внутри”. После мы занялись лучшим сексом в нашей жизни – я испытала очень яркий оргазм».
«Поздравляю! – Зандер несколько раз громко хлопает в ладоши. – Большему в первый раз обучить невозможно, да и не нужно. Отработав навыки до автоматизма, вы легко повторите любую обвязку и позу, благо в Интернете их множество. Вязать нужно быстро и уверенно. И помните про технику безопасности».
Некоторые пары пришли сюда не за азами, а за практикой «подвеса». И пока они увлечены процессом, я пытаюсь понять, способна ли веревка пройтись по моей коже, заменив собой набор предварительных ласк? Хочу ли я прийти сюда не одна? Не знаю... Я вижу лица своих новых знакомых: они нашли и практикуют довольно смелую секс-терапию – шибари их сближает.
Мысли путаются, а внимание привлекает любопытный семейный тандем – она голубоглазая брюнетка, красавица лет тридцати пяти, он похож на Стива Джобса – сдержан, умен и в очках. Супруга, лежа на спине, громко смеется: муж связал ей руки, обвязал правую ногу веревкой, зафиксировав в подвесе. «Дорогой, а что дальше?» – веселится девушка.
«Смех выдает в этой женщине несерьезное отношение к мужу, – шепотом объясняет мне Кристина, мастер шибари и психолог по образованию. – Она явно не против, чтобы ее связал кто-то более брутальный, например Алек. Этой паре предстоит долгий путь...»
Услышав смех, Зандер подходит к откровенно флиртующей женщине, молча снимает со стены веревку, собирает ее волосы в «конский хвост», обматывает узлом и фиксирует голову за хвост в подвесе. «Ничего себе!» – успевает выдохнуть «жертва», закрывает глаза и, наконец, перестает смеяться, предоставив мужу свободу для импровизации.
Вас развяжут? Уверены?
«Конечно, шибари можно использовать как прелюдию к сексу – при достаточной фантазии применять можно все что угодно. Но о сути скажет лишь то, без чего не обойтись, – иронизирует Зандер. – Можно ли обойтись в шибари без секса? Можно. Без ласк? Можно. Без красивостей можно, без чувственности – тоже можно. Нельзя обойтись без веревки. Без того, что один человек делает другого беспомощным». «Если вам захочется необременительной сексуальной игры с веревками, если вас свяжет ваш партнер, то он же и развяжет вас, когда вы наиграетесь, – громко спрашивает он у зала, – верно? Развяжет? Вы уверены? Когда ко мне приходят уставшие от работы женщины, властные мужчины, заскучавшие пары, я принимаю их и завязываю на них то, что им хочется, – это моя работа. Но шибари я занимаюсь с теми, кто устал от масок, от неискренности. С теми, кто жаждет отдаваться».
Я понимаю, о чем говорит Алек. Но не хочу развивать эту тему. Мне неинтересно и не по себе. Игра с болью для меня – антисекс. Но эстетика и красота обвязок шибари не дает покоя. Прелюдия из связанных рук (наручники – нет; лента, платок или веревка – да) и шелковой повязки на глазах будоражит сознание, пожалуй, я уже готова попробовать. В гомеопатических дозах. И, конечно, теперь в коллекции моих историй есть бестселлер, способный держать внимание окружающих столько, сколько потребуется. Показывая на шнурках, как вяжется простейший узел, я искренне наслаждаюсь пониманием того, что с каждым разом будто «связываю» собеседника рассказами о шибари. В приличном обществе не говорят о погоде, особенно когда есть повод обсудить кое-что поинтереснее.
Женское мнение
Секс-коуч Екатерина Любимова: Созерцание связанной женщины продлевает потенцию
Женская сексуальная фантазия о связывании – самая обыкновенная реальность. В древности женщине был необходим альфа-самец – жестокий воин, настоящий хищник, охотник, поработитель. Чем больше он мог убить врагов, тем выше казалась вероятность того, что его потомство и его женщина будут в безопасности. По сути, чем страшнее и беспощадней был мужчина, тем комфортнее с ним женщине. Ни о каких тонких чувствах речь не заводили. Прошли сотни веков, но этот инстинкт никуда не пропал. Только в современном мире мужчине не нужно убивать мамонта, и мы выходим замуж за вполне приличных и, главное, добрых парней. Однако инстинкт подсказывает: покажи мне свою силу, дай почувствовать, что ты зверь, что ты можешь быть опасным. Когда женщина связана, из-за ощущения беспомощности любое прикосновение партнера воспринимается как особый акт власти и становится дополнительной сексуальной стимуляцией. Мужчина кажется сексуально возбуждающим незнакомцем.
Ощущения еще больше обостряются, если на ней маска или ее глаза завязаны. Процесс депривации усиливает ощущения кожи и обостряет чувствительность к самой ситуации.
В классическом шибари веревки обвязывают таким образом, чтобы стимулировать соски, клитор, преддверие влагалища, паховые зоны женщины. Это действительно искусство возбуждения. Например, существуют позы, в которых женщине удобно дразнить и щекотать клитор, а затем уже в доведенную до изнеможения партнершу проникать вагинально. При этом поза гарантирует возможность тут же перейти к оральному сексу. В классическом шибари считается, что даже простое созерцание связанной женщины продлевает мужскую потенцию на долгие годы.
Позиция «Самка вепря»
Мужчина связывает партнерше отдельно руки и ноги. Женщина ложится на спину и кладет запястья максимально близко к лодыжкам. Мужчина связывает лодыжку и запястье вместе. Женщина оказывается в зафиксированном положении с раздвинутыми ногами. Из позы на спине мужчина может перевернуть женщину в «догги-стайл».
Позиция «Лягушка»
Это поза, в которой лодыжки привязывают к бедрам таким образом, что женщина принимает положение, подобное позе присевшей лягушки. Ноги у модели максимально раздвинуты. Запястья связываются за спиной. Мужчина обвязывает женщине ноги. Если в такой позиции партнер положит модель на спину, это обеспечит ему максимально глубокое проникновение. Мужчина также может легко начать с иррумации, взяв женщину за голову.
История Шибари
Патриархом метода японского связывания считается художник Сэйу Ито. В начале XX века он активно рисовал и фотографировал «наказанных женщин» (в японской трактовке связанная женщина – наказанная женщина), включая жену-натурщицу, за что заслужил на родине славу и репутацию тонкого эстета.
Вторая мировая война внесла коррективы: долгое время японцам было не до фотографий и веревок. Период эротического ренессанса наступил в 60–70-х годах, его ассоциируют с творчеством мастера шибари (или кинбаку, что одно и то же) Осады Эикити – он разрабатывал технику, давал уроки и оставил после себя немало артефактов в виде фото и видео, которые имели успех в Европе и России.
Первое, что стоит сделать, – обсудить с партнером, насколько он готов к эксперименту. Договоритесь о том, кто из вас будет связывать, а кто выступит в роли модели. Второе – во время игры вы не должны испытывать боль. Если чувствуете, что связанные руки сильно затекают и немеют, лучше остановитесь (кстати, помните о более мягких аксессуарах для связывания). Важная составляющая – маска или лента на глаза.
Фото: Getty Images, архивы пресс-служб
Иллюстрации: lensberr
Сибари ((яп. 縛る сибару) - связывать, привязывать; хватать, арестовывать. (яп. 縛り сибари) - отглагольное существительное) - японское искусство эстетического бондажа. В практике используются в основном верёвки. Отличительными особенностями являются повышенная сложность и эстетичность обвязок.
История
Сибари как техника связывания восходит к техникам боевого связывания ходзё-дзюцу, возникшим в Японии в XV-XVI веках, однако в качестве эстетико-эротической практики сибари сформировалось только к середине XX века. К этому времении относится появление в послевоенной Японии шоу в стиле театра Кабуки, специализировавшихся на эстетическом связывании. Для постановок «театра сибари» были характерны высочайшая сложность обвязок, сочетающаяся с унаследованной от Кабуки театральностью действа. В представлениях использовались как древние обвязки, сохранившиеся в составе ходзё-дзюцу в ряде школ боевых искусств, так и разработанные относительно недавно и ориентированные на показные выступления. В наши дни сибари применяется в эротико-эстетическом искусстве и как составная часть сибари-шоу, а также является предком бондажа, который в свою очередь является одной из основных составляющих БДСМ.
Отличительные особенности
Для сибари как разновидности бондажа характерны следующие отличительные особенности:
Повышенная эстетичность обвязок, ориентирование на визуальное восприятие.
При разработке и выполнении обвязок особое внимание уделяется анатомическому строению объекта бондажа.
В абсолютном большинстве случаев используется неболевое связывание.
В сибари используются в основном веревки.
В большинстве случаев обвязки сибари отличаются высокой сложностью, требуют от исполнителя особых навыков и занимают много времени на выполнение.
Ряд обвязок (особенно подвешивание) требует от исполнителя предельной осторожности и внимания к партнеру.
Некоторые обвязки сибари
карада - обвязка торса в виде сетки.
синдзю - обвязка груди, напоминающая верёвочный бюстгальтер.
Примечания 1 В соответствии с русской системой транскрипции японского языка (Система Поливанова), слово должно записываться как «Сибари». Однако в настоящий момент в русском языке наиболее распространен вариант-англицизм «Шибари».
Эстетика сибари
Что отличает японский бондаж (шибари) от прочих видов бондажа? Ну, безусловно, верёвка. Когда мы произносим "шибари", то верёвка подразумевается сама собой. А что ещё? Почему увидев одного человека, связанного верёвкой, мы знаем, что это - шибари, а другой человек, в такой же верёвке - нет?
Что отличает японский бондаж (сибари) от прочих видов бондажа? Ну, безусловно, верёвка. Когда мы произносим "сибари", то верёвка подразумевается сама собой. А что ещё? Почему увидев одного человека, связанного верёвкой, мы знаем, что это - шибари, а другой человек, в такой же верёвке - нет?
Видимо, что-то есть специфически японское в том, как вяжется шибари. Что?
Что представляет собой эстетика японского бондажа, из чего она складывается? Попробуем разобраться.
Дзен
Огромное влияние на японскую культуру оказал пришедший из Китая дзен-буддизм.
К сожалению, дзен - слишком обширная тема, чтобы можно было её всесторонне осветить, но некоторые особенности важны для понимания эстетики сибари.
Практика дзен предполагает постоянную медитацию, так называемое состояние "здесь и сейчас". Дзенский обычай самопознания через медитацию для реализации настоящей природы человека, с его пренебрежением к формализму, с его требованием самодисциплины и простоты жизни пришёл в Японию в XII веке, был ассимилирован и с тех пор ярко проявляется в культурных традициях страны.
Медитативные, созерцательные виды японского искусства легко назовет любой: икебана, сады камней.
И сибари.
Процесс достоин результата
"Если правильно взять лук, правильно натянуть тетиву, правильно прицелиться, правильно выстрелить - стрела сама попадёт в цель. Если же думать только о цели, глаза, руки и сердце не сделают того, что от них требуется, и стрела пролетит мимо"
В состоянии "здесь и сейчас" неразделимы процесс и результат. Излишнее сосредоточение на цели лишь отдаляет её, искажает начальный замысел. Спешащий путник придёт туда, куда хотел, но не увидит по пути ни игры света на вершинах гор, ни росы на травах. Тот же, кто сделает искусством процесс достижения, обогатится вдвойне.
Вместе с тем, процесс ради процесса - пустая трата времени. Можно бесконечно оттачивать мастерство, но если оно никуда не применяется, оно бесплодно.
Ярким примером может послужить японская каллиграфия. В японском письме важно не только что написано, но и как написано. Уважительное письмо должно выглядеть так, чтобы его можно было с гордостью и почтением повесить в доме на видном месте.
Поэтому нельзя сказать, что сибари - искусство строго функциональное. Ошибается тот, кто связывает лишь для результата. Лишь для того, чтобы выпороть, связать, заняться сексом. Не менее важен и процесс, во время которого Топ и боттом связаны крепче, чем может связать верёвка. И процесс этот должен быть неспешен, тщателен, красив. Он требует уважения к себе и даёт гораздо больше, чем можно представить, глядя лишь в конец пути.
Естественность
В западной традиции творец "берёт глыбу мрамора и отсекает от неё всё лишнее" по словам Микельанджело. Западный художник преобразует мироздание, кроит его под себя, создаёт свои творения "по своему образу и подобию", противопоставляя себя первозданному Хаосу, и таким образом утверждает себя в мире. Для японца такой метод творения странен и непривычен.
Японец не отделяет себя от мира, в котором существует. Он - часть этого мира. Такая же, как ветер, как деревья, как пролетевшая птица, как тень, отброшенная на стену хижины. Как утверждает себя цветок? Стремится ли к результату вода, вытачивающая из камня причудливые фигуры? Красоту не нужно вырывать силой у природы. Красота уже есть. Её нужно лишь увидеть и запечатлеть.
В традиционной японской поэзии танка издревна существует термин "югэн". "Югэн" (буквально: сокровенное и тёмное) был вначале философским термином китайского происхождения и означал извечное начало, скрытое в явлениях бытия. В японском искусстве "югэн" - сокровенная красота, не до конца явленная взору. Но к ней можно указать дорогу. Для этого достаточно немногого: намёка, подсказки, штриха. "Югэн" может таиться и в том, что на первый взгляд безобразно, - как цветы прячутся в расщелинах тёмной скалы.
Сибари позволяет явить красоту, скрытую за наносным, "цивилизованным". Связанный боттом лишён возможности принимать "красивые" позы. Он уже не может "говорить телом". Остаётся лишь то, с чем он родился. Остаётся физическая красота тела и красота духа. Но при этом истинная красота всегда недосказана. Откровенность, обнажённость лишает возможности постижения. Верёвка под одеждой - очень по-японски. Красота шибари целомудренна.
Целомудрие
Японский феодализм родил понятие "гири" - "приличествующая обязательность". Для японца нарушение приличий - это позор, потеря лица, страшнее которой нет ничего. Самураи совершали сэппуку (ритуальное самоубийство), лишь бы не потерять лицо. И, конечно, нужно иметь в виду, что приличия - это не список заповедей, с которым всегда можно свериться. Отсюда и родились японские вежливость и предупредительность. Японец постарается сделать всё, чтобы его собеседник не потерял лица даже по недоразумению.
Груз приличий настолько тяжёл, что традиционными являются попойки, которые можно сравнить с западными карнавальными праздниками. На пирушке, по всеобщему негласному соглашению, можно не следить за своим поведением. Всё, что сделал пьяный японец, будет не только прощено, но и безоговорочно забыто. Потому, что все знают: человек не мог себя контролировать.
То же и в сибари. Верёвка позволяет вопиюще нарушать приличия - неподобающе выглядеть, обнажаться в неподобающих местах - но при этом щадит стыдливость боттома. Нарушение приличий даёт сильный эротический эффект, а верёвка снимает ответственность за "неприличный" поступок.
Минимализм
В японской художественной традиции ценится искусство явить красоту малыми средствами. Акварель одним взмахом кисти. Трёхстрочные стихи-хокку, таящие в себе глубину. Искусные фигурки-оригами, сложенные из одного бумажного листа.
Такие творческие формы дают обильную пищу для созерцательных размышлений, поскольку, как говорилось выше, процесс постижения не менее ценен, чем результат.
Чем большие средства вложил художник в своё творение, чем больше он его детализировал, тем меньше сможет участвовать в его творчестве зритель, или читатель.
Не менее ценится ощущение лёгкой незавершённости творения. Например, стих-танка состоит из пяти строк. В первой и третьей пять слогов, в каждой из остальных по семи: для танка характерен нечет. И, как следствие этого, постоянно возникает то небольшое отклонение от кристально-уравновешенной симметрии, которое так любимо в японском искусстве.
Японцев особенно привлекает неуловимость, изменчивость вещей. Ускользающее - прекрасно, постоянное и неизменное - нет.
Сибари, родившееся на том же культурном фундаменте, что и прочие японские искусства, отличается теми же особенностями. Минимальное количество обвязок, необходимых для явления замысла Топа, умение при помощи всего лишь верёвки подчеркнуть необходимое и затенить несущественное, создать мгновение красоты, которое останется лишь в памяти - вот путь Мастера.
Акцентированная сексуальность
Несмотря на крайне строгое отношение к приличиям, в Японии не существует сексуального ханжества на западный манер. Мальчиков и девочек не растят в уверенности, что они, в основном, одинаковы. И им не приходится позже с удивлением узнавать насколько они разные. Во всяком случае, в традиционной японской семье поощряется разделение по половым ролям с младенческих лет, включая и сексуальный аспект. Разделение на мужчин и женщин у японцев настолько явственно, что даже формы речи поделены на мужские и женские. Употребление мужчиной женских речевых форм - в лучшем случае смешно. Употребление женщиной мужских форм - и вовсе позорно.
Сибари, унаследовавшее традиции ходзёдзюцу (искусство связывания пленных), точно так же делит боттомов на мужчин и женщин. В женщинах является сила Инь, подобная воде. Принимающая, покорная, медленно закипающая и медленно остывающая. В мужчинах же является сила Ян, подобная огню. Пылкая, агрессивная, быстрая.
И Топ, помогая боттому, явить его Инь или Ян, вместе с боттомом создаёт красоту соответствия. Здесь и сейчас боттом являет свою женственность. Или мужественность.
Заключение
Отличия сибари от "западного" бондажа (а как ещё называть то, что с верёвкой, но не шибари?) кроются в отличиях японской культуры от западной. К пониманию этих различий может привести, например, интерес к японской поэзии, или к живописи. Или увлечение единоборствами. Или даже любовь к аниме. Стоит только начать, увлечься и со временем станет ясно, что цель всё ещё впереди. Но и путь достоин цели.
А верёвка - всего лишь инструмент. Как кисть и тушечница.
Чувственность шибари
Японское искусство эротического связывания, или сибари, в ряду BDSM-техник стоит особняком из-за специфического эстетизма и характерного, спокойного и сосредоточенного настроя партнёров, необходимого для успешного проведения сессии шибари. Этот вид воздействия не предполагает кипения страстей, верёвка не создаёт резких, экстремальных телесных ощущений и, как правило, не причиняет боли. Многие не видят в шибари чувственной составляющей, замечая лишь внешнюю красоту обвязки, и поражаются, что же движет трудолюбием Мастера и терпением его модели, необходимыми, чтобы обвязку создать, ведь это довольно долгая и тонкая работа. Даже среди практикующих сибари порой встречается прагматичный подход: освоение и применение этой техники мотивируется сочетанием эстетической привлекательности и утилитарной задачи фиксации нижнего партнёра для дальнейших, в частности, садомазохистских или сексуальных, воздействий. В этом, конечно же, нет ничего предосудительного. Просто досадно, что огромный эмоциональный потенциал, который несёт в себе искусство сибари, и который, коль скоро человек завязан, уже обеспечен, он есть, его нужно лишь услышать, порой остаётся незадействованным.
Как и почему действует верёвка, и что это может дать партнёрам?
Воздействие верёвки. Правда и вымысел.
Как известно, далеко не все традиционные обвязки шибари ограничивают (или существенно ограничивают) подвижность. Так, карада (обвязка торса в виде сетки) или синдзю (обвязка груди, напоминающая верёвочный бюстгальтер) практически не стесняют движений, их можно носить часами, в том числе и под одеждой. Первый и главный эффект шибари - ощущение верёвки на теле, ощущение её текстуры, линии, лёгкого давления узлов, чувство охвата и поддержки торса. Всё это вместе взятое обеспечивает чувственное восприятие контуров своего тела, на которое мы обычно не обращаем особого внимания (подобно тому, как не замечаем, что постоянно смотрим на кончик собственного носа), напоминает о нём и помогает сосредоточить на нём внимание.
Ограничение подвижности при обвязках, предусматривающих частичную или полную фиксацию - второе по значимости воздействие. Тело поставлено в условия физической, буквальной несвободы, лишено самостоятельности, беспомощно. Таким образом, во-первых, в осязаемой форме предстаёт глубокий и разнообразный символизм несвободы и беззащитности, причём не "вообще", а в контексте сессии именно с этим Верхним партнёром, с тем, кому отдана свобода, то есть, в контексте отношений с ним. Во-вторых, сигнал о переключении внимания внутрь с внешних объектов, за их недоступностью, становится ещё более императивным.
Наконец, сибари - это красиво. Понимание красоты и довершает психологический акцент на своём теле, и вызывает чувство благодарности к Мастеру шибари - к человеку, сделавшему женщину красивой.
Иногда утверждают, что обвязки воздействуют на биологически активные точки на теле человека и таким образом создают эффект точечного массажа шиа-цу. Эта гипотеза не представляется достаточно обоснованной. Дело в том, что точечный массаж - это стимуляция строго определённых точек определённым способом и в определённой последовательности, в зависимости от поставленной задачи. При связывании этого, конечно, не происходит. Совпадения мест расположения биологически активных точек и зон, по которым проходит верёвка, случайны, в чём можно легко убедиться, сравнив "карту" биологически активных точек и "географию" традиционных обвязок. Первое, что бросается в глаза, - что верёвка никак не касается главных скоплений активных точек, расположенные на стопах, на пальцах рук и на ушных раковинах. Что же касается зон запястий и щиколоток, также обильных активными точками, то точечный массаж принято начинать с их стимуляции, в то время как вяжут их, наоборот, в последнюю очередь из соображений техники безопасности. Полностью исключать какого-то акупунктурного эффекта шибари нельзя, однако, даже если он и есть, из-за подчинения связывания совершенно иным принципам, нежели точечный массаж, этот эффект пренебрежимо мал.
Второе распространённое представление, которое вызывает гораздо большее изумление в силу очевидной (в отличие от таинственной акупунктуры) своей ошибочности - это мнение, что верёвка непосредственно стимулирует эрогенные зоны. Это попросту не так. Конечно, у каждого человека возбудимость разных эрогенных зон различна, но в общем наиболее важными на женском теле являются: гениталии; соски и молочные железы; "кошачье место" между лопатками; загривок, затылок, ухо, подбородок; внутренние поверхности бёдер; кисти рук и стопы. В основных обвязках верёвка минует все эти места, за исключением гениталий: грудь обвязывается над, под, снаружи или изнутри основания молочной железы; по спине, как правило, верёвка идёт также над и под эрогенной зоной, что связано с функциональной задачей обвязки груди; голова, кисти рук и стопы обычно не задействованы вообще; а внутренная часть бедра, даже если и охвачена верёвкой, не даёт оснований делать столь далеко идущие выводы. Кроме того, эротическая стимуляция осуществляется всё же поглаживанием или мягким трением того или иного места, а верёвка на теле довольно статична и создаёт ощущения обхвата и лёгкого давления. Что касается генитальных обвязок, в которых верёвка непосредственно соприкасается с половыми органами, то сами эти ощущения, взятые в отрыве от эмоционального контекста, далеко не всем доставляют удовольствие. При слабой обвязке они незначительны, при тугой - скорее, напоминают "резь" от слишком тесной в промежности одежды. Если текстура верёвки не скользкая (а она не скользкая, а то и колючая, у всех верёвок из натурального волокна), тем более, никакой механической эротической стимуляции не происходит. Конечно, все люди очень разные, возможно, чья-то чувственность воспринимает именно такое воздействие, однако в целом представление о том, что верёвка между ногами возбуждает женщину - такой же миф, каким являются мифы о получении женщинами эротического удовольствия от езды на велосипеде или верхом.
Восприятие верёвки.
Итак, основные факторы воздействия сибари - это ощущение тела, ограничение подвижности и эстетизм.
Ощущение тела
Ощущение верёвки означает необычно, непривычно сосредоточенное восприятие своего тела и позы. Очерченное верёвкой тело легче рассматривать и чувствовать как бы слегка отстранённо, осмысленно, концентрируясь на возникающих чувствах и в полной мере переживая, смакуя их. Можно осознавать те или иные части тела в отдельности и "слушать" их. Верёвка, обнимая торс, подчёркивает дыхание и сердцебиение. Тело таким образом из простой оболочки, некоего материального деятельностного аппарата, источника ощущений становится их адресатом, в каком-то смысле обретает самостоятельное, "умное" существование. Удивительно, насколько это похоже на принципы йоги. Классические позы нижнего в сибари совпадают с основными йогическими асанами редко (хотя на картинках, изображающих некоторые из них, на мой вкус, сильно не хватает верёвки (IMG:style_emoticons/default/happy-48x48.png)) и скорее всего случайно, но смысл йоги - не в асанах. Точнее, любое положение тела в пространстве может быть асаной, и это определяется не тем, куда вытянута рука или как согнута нога, а восприятием тела, ощущениями от позы, которые задают логику положения тела и подсказывают всю его архитектуру. Принять асану - это не столько встать определённым образом, сколько почувствовать одновременно всё тело таким, каково оно применительно к этой позе. А когда асана сделана правильно, об этом говорит не преподаватель в классе и не зеркало. Об этом говорит внезапное и очень острое внутреннее чувство лёгкости, парения, свежести и какой-то чистоты, несмотря на то, что тело в это время напряжённо работает и некоторые мышцы растянуты до предела. Это же самое чувство невесомости у меня является одним из существенных компонентов бондажного сабспейса. Возможно, не у меня одной. Поэтому позволю себе порекомендовать практикующим шибари воспользоваться одним из правил йоги, которое гласит, что в любых положениях шея и лицо должны оставаться полностью расслабленными, чтобы ум не участвовал в работе тела, а наблюдал за ними со стороны.
Пассивность ограниченного в подвижности тела также обладает огромным потенциалом чувственного воздействия. Лишение возможности действовать "на передачу" переключает человека "на приём". На приём сигналов от органов чувств, прежде всего, осязательных (ещё более этот эффект усиливается при депривации, например, завязывании глаз и/или ушей, запрете говорить или использовании кляпа). Это помогает извлечь из них максимум, полностью их пережить и почувствовать, познать особость, уникальность и неповторимость каждого прикосновения. Именно поэтому, наверное, в традиционном сибари предпочтение отдаётся грубым, даже колючим верёвкам из пеньки или джута: они чувствуются не только в местах наибольшего натяжения, но по всей длине. Переключение коммуникации между партнёрами с обычной (речь, взаимные прикосновения, мимика, жестикуляция) на скудную, обусловленную дефицитом механизмов обратной связи со стороны нижнего, обостряет эмпатию. Это удивительное переживание близости, даже слияния, единства двух человек, не только несёт огромную одномоментную эмоциональную нагрузку, но и, несомненно, способствует углублению взаимопонимания между партнёрами и в целом укреплению взаимоотношений между ними.
Описанные позитивные переживания не приходят сразу, им нужно учиться, искать нужное чувство, ловить и запоминать его.
Основное препятствие, мешающее спокойно и расслабленно заново познакомиться с телом и услышать непривычное разнообразие и глубину ощущений, - нелюбовь к собственному телу. Мы все несовершенны. Мы все, кроме самих фотомоделей, не похожи на фотомоделей. Шибари может помочь научиться прощать телу то, что оно не вписывается в стандарт 90-60-90 (потому что ведь это прощает Мастер, иначе бы он не возился с верёвкой и не разглядывал бы потом долго и с удовольствием своё произведение, а наоборот, выключил бы свет и прикрыл бы чем-то некрасивое, чтобы его не было видно), но только тогда, когда научиться прощать действительно хочется. Если же недовольство своим видом зашло так далеко, что отвлечься от него не удаётся никакими средствами, а кукла Барби видится как эталон счастья, то от сессии шибари лучше отказаться вообще, так как тогда она может предстать нестерпимым унизительным воздействием, обострённым беспомощностью, и вылиться в лучшем случае в истерику.
Другой фактор, препятствующий концентрации внутрь себя, - это "чрезмерная" экстравертность нижнего. Человеку, по своему темпераменту не склонному к созерцательности, покою, пассивности, возможно, даже некоторой нелюдимости, а наоборот, энергичному, активному, непоседливому, учиться быть нижним в сибари значительно сложнее. Кстати, именно такие нижние обычно пытаются превратить сессию сибари в спортивное состязание с Верхним, немедленно принимаясь выпутываться из бондажа. Просто потому, что им скучно лежать (сидеть, стоять, висеть) спокойно. Конечно, и в этом есть своя прелесть. Конечно, каждый получает то удовольствие, какое умеет. Стоит ли "перевоспитывать" такого активного нижнего, и если стоит, то зачем, - решать его Верхнему. При обоюдном желании "перевоспитаться", безусловно, можно, хотя это непросто и небыстро, и может даже оказаться небесполезным для повседневной жизни нижнего, например, поможет ему развить усидчивость, способность к концентрации и т.п.
Ограничение подвижности
Бондаж вообще и сибари в частности относят к BDSM именно в силу физической беспомощности связанного нижнего. Помимо непосредственной, буквальной передачи власти над обездвиженным телом, связывание несёт в себе глубокую и многослойную символическую нагрузку. Что же происходит с нижним благодаря тому, что он недееспособен и беззащитен?
Прежде всего, беспомощный человек нуждается в заботе и попечении. Как ребёнок, которого кормят с ложечки, переворачивают с боку на бок, укутывают, если холодно, и раскрывают, если жарко, укачивают, чтобы успокоить. Игровое воссоздание детского статуса может обусловливать психологический регресс в детство, освобождение от ответственности, от необходимости думать и принимать решения, возвращает в состояние безмятежной невинности, создаёт идиллический настрой. Верхний, в свою очередь, входит в роль Родителя, умиляется своему подопечному, радуется возможности позаботиться о нём.
Затем, поневоле снимаются ограничители сексуальности. Что бы со связанным человеком ни делали, ему, как в классической шутке, остаётся одно: расслабиться и получить удовольствие. Выражаясь метафорически, путы на теле развязывают путы в голове, потому что не остаётся ничего, кроме как принять происходящее, смириться с ним. Неслучайно шибари изобрели именно японцы, чья культура строго целомудренна. Описанный выше эффект тонкого и глубокого ощущения своего тела, возникающая жадность до прикосновений, вкупе со снятием ответственности за "неприличный" вид и поведение, дают возможность забыть на время о социальных условностях, комплексах и предрассудках, заложенных пуританским воспитанием. Акцент на сексуальности усиливается тем, что традиционные обвязки подчёркивают прежде всего грудь и гениталии.
Герои гениальных "Кукол" Такеши Китано бродили по городам и весям, связанные верёвкой. "Мы с тобой одной верёвкой связаны", - пел бард. Мы говорим об узах любви, о связи сердец, о привязанностях, о пленительности. В образе верёвки заложен глубокий любовный символизм. Поскольку любовь - вещь непостижимая и в некотором роде эфемерная, развивать эту идею в подробностях вряд ли стоит. Но тем, для кого любить - значит безоговорочно верить и отдавать себя, с одной стороны, и заботиться и беречь, с другой, шибари поможет выразить лирические чувства.
Наконец, обездвиживание - это квинтэссенция власти, полной физической свободы делать с человеком что угодно, тотального контроля над всем его существом, а с позиции нижнего партнёра - абсолютной покорности и смирения. Связанный человек не может ни сражаться, ни спасаться бегством. Он может лишь отдаться на милость того, в чьём распоряжении оказался. Для этого требуется огромное доверие, только оно способно преодолеть страх. Ни в одной из BDSM-практик нижний не отдаёт себя столь полно и непосредственно осязаемо, как в бондаже. Здесь передачу власти можно увидеть и потрогать. Таким образом создаётся психологический "якорь", партнёры будут помнить это чувство и после того, как верёвка снята. Порой мне кажется, что люди, утверждающие, что их отношения, за исключением бондажных сессий, полностью ванильны, не вполне отдают себе отчёт в том, что психологическая и телесная память о состоянии власти / подвластности в никуда не уходит, она сохраняется как фактор, влияющий, пусть, возможно, и совсем незначительно, на формат повседневных отношений. Этот фактор лучше не игнорировать.
Психологическое воздействие несвободы определяет затруднения, с которыми могут столкнуться партнёры. Во-первых, нижний может оказаться клаустрофобом. В этом случае его перспективы как бондажиста весьма сомнительны. Конечно, можно действовать медленно и осторожно, начиная с обвязок, не стесняющих движений, затем постепенно переходя к фиксации, из которой легко освободиться самостоятельно, и так далее. Можно попробовать прибегнуть к помощи психологов, иногда это эффективно в борьбе с такого рода неврозами. Проблема только в том, что всё это не гарантирует внезапного и очень резкого срыва. И, конечно, встаёт вопрос этики - насколько допустимо "насиловать" природу человека?, - и он решается, очевидно, в зависимости от ответственности, которую Верхний взял на себя - или не взял - в отношении не просто "механической" безопасности сессий, но в отношении личности своего нижнего и его судьбы.
Во-вторых, есть люди, которые вообще не умеют подчиняться, отдавать контроль. Для них ужасна сама мысль, что кто-то может делать что-то за них. Они не умеют принимать дары. Они, как правило, не могут воспринимать окружающих такими, какими те являются, но стремятся переделать их под себя, рассматривают их сквозь призму себя. Они и к себе относятся так же: обращают внимание не на сущее, а на должное, конечно, в соответствии с собственными же об этом представлениями. Они сверхпопечительны и зачастую гиперответственны, уверены, что без них этот мир немедленно провалится в тартарары. Они не "лучше" и не "хуже" тех, кто устроен иначе. Просто они не нижние. Потому что не умеют доверять.
В-третьих, иногда спокойно принять свою беспомощность в бондажной сессии мешает страх, особенно важную роль этот фактор играет, кода партнёры не слишком близки друг с другом. Это может быть страх "заученный", вызванный предыдущим негативным опытом, или же страх перед данным партнёром.
Если партнёры дороги друг другу и хотят продолжать и укреплять свои отношения, каждый срыв сессии должен стать предметом тщательного и долгого разговора. Обязательно нужно докопаться до истинных причин резкой реакции нижнего, а затем вместе решить, можно ли попытаться устранить причину, или же она представляет собой непреодолимое препятствие (точнее, так: непреодолимых препятствий нет, есть только человеческая лень, поэтому - несоразмерно тяжело преодолимое препятствие), и от бондажных сессий лучше отказаться вообще.
Эстетизм
Нижний, выступая в роли модели для Мастера, получает зримое и осязаемое доказательство своей востребованности. Ведь фигура шибари - это произведение искусства. Оно создаётся неспешно, бережно, внимательно, аккуратно. Раз Верхний берёт на себя такой труд, а потом ещё и хлопоты по заботе о связанном, значит, нижний ценен, дорог, нужен. Для многих это очень важно - быть нужным.
К этому добавляется специфическое чувство востребованности нижнего как художественного материала. Не каждый день в обыденной жизни нам удаётся побыть Пигмалионом и Галатеей. Роль модели требует покорности, пассивности, пластичности, но не только. Живой человек всё же отличается от глыбы мрамора или комка пластилина. Отличается способностью к сотрудничеству, к "умной" отзывчивости, что помогает каждый раз создавать не обвязку вообще, а обвязку данного человека в данном контексте времени, места, настроения и так далее. Творчество вообще приносит людям огромную радость и удовлетворение (я не знаю точно, что именно движет Мастерами шибари, заставляя их осваивать это непростое искусство, но, подозреваю, не в последнюю очередь именно возможность создавать прекрасное), совместное творчество сближает, создаёт общий понятийный, символический и эстетический ряд, а уж когда предметом его становятся самые интимные сферы жизни, образы и переживания, восторгу нет предела.
Сибари - японское искусство. Женщина, связанная по-японски, обязательно чувствует себя немножко японкой. Сдержанной, благовоспитанной, почтительной, скромной, изящной, загадочной и слегка развратной.
Сибари и сабспейс
Подчёркнутая пассивность, покорность, подчинённость (Инь) вызывает острое ощущение собственной женственности. Эта женственность привлекательна, потому что тело, даже несовершенное, полностью принимается, становится красивым. Привлекательность чувственна, потому что тело узнаёт само себя и радуется себе. Чувственность сексуальна, ведь сняты все запреты. Всё это - женственность, привлекательность, чувственность, сексуальность, - принадлежит Мастеру, который их создал, пусть даже всего лишь здесь-и-сейчас. Он волен распорядиться ими по своему усмотрению. Он бережёт своё создание, и поэтому верёвка греет: это тепло заботы. Тело, чувства и разум обретают редкую гармонию. Вдруг оказывается, что растворение в Мастере и уход в себя - это одно и то же. Это спокойное, тихое, счастливое, благодарное, светлое, радостное, полное и безоговорочное принятие всего происходящего и своего в нём места. Это абсолютная свобода, ибо что есть свобода, как не быть собой и на своём месте?
Веревки, контроль, доминирование и подчинение мужской силе - автор 34mag в минских реалиях исследует древнее японское искусство шибари.
Подчинение
Я вишу под потолком в плену льняных веревок. Тело парализовано, шевелить могу только пальцами. Внутренний голос надрывается в голове: «Я никогда не думал, что ты это сделаешь». Пытаюсь отключить его и расслабиться. Различаю слова из ремикса на песню No You Girls от Franz Ferdinand, доносящегося из колонок. Скорей бы перерыв. Внезапно я срываюсь в пустоту, от неожиданности зажмуриваюсь и погружаюсь в абсолютное ничто. Здесь хорошо и уютно. Кровь приливает к голове, которая сейчас опустилась почти до пола. Открываю глаза и вижу бедра моего риггера .
Это Артем. Ему 34 года, на жизнь он зарабатывает покраской машин. Уже 14 лет он всерьез интересуется шибари - японским искусством связывания женщин. Собственно, «шибари» с японского и значит «связывать».
Появилось оно из ходзе-дзюцу - особой техники связывания пленных. Узлы должны были попадать на определенные точки тела, чтобы не дать противнику возможности двигаться. Со временем это искусство перешло в японские дома и стало частью эротических взаимоотношений - женщина ничего не контролирует и остается во власти своего «хозяина». Сейчас шибари считается не только эстетическим связыванием, но и духовной практикой.
«Лучше без лифчика. Так я буду видеть вашу реакцию»
«Мне нравится сам процесс связывания. Это не было шагом в BDSM, мне интересно именно лишить способности двигаться - наверное, осталось после 15 лет занятий дзюдо », - рассказывает Артем и капает мне на ногу немного горячего парафина. «Это же приятно, да? - спрашивает риггер. - Так почему бы и нет? » Воск растекается тонкой струйкой и застывает у самой щиколотки.
Мы в автомастерской Артема неподалеку от улицы Козлова. В центре помещения - подвес для кольца на двух столбах и легкий зеленый плед на полу. Полчаса назад в небольшой подсобке, заставленной красками, эмульсиями и автомобильными деталями разных цветов и размеров, я переоделась в майку и шорты (именно такая одежда лучше всего подходит для модели-новичка, объяснил мастер), чтобы постичь «что-то важное».
«Лучше без лифчика, - говорит Артем, застегивая черное кимоно. - Так я буду лучше видеть вашу реакцию ».
Ситуация меня напрягает. Но назад дороги нет, и я подчиняюсь.
Доверие
Первое связывание происходит как в тумане. Мы сидим на полу. Я действительно немного нервничаю: малознакомый, но привлекательный мужчина сидит за моей спиной и делает то, чего я не вижу и не контролирую. Властными, пусть и аккуратными движениями перехватывает запястья, перевязывает грудную клетку и спину. В поле зрения только его чистые руки с въевшимися в кожу следами физического труда. Мелькает мысль, что, кажется, мне все же повезло: мой риггер дико сексуальный и от него вкусно пахнет.
«Между шибари и сексом граница очень тонкая, - рассуждает Артем. - Возможно, это отклонение от какой-то условной нормы, я знаю. Какой нормальный человек будет связывать другого нормального человека, и обоим это будет нравиться? Нет, однозначно у нас с вами что-то не то происходит в голове. Но я к этому отношусь спокойно. Здесь вопрос в том, связываю я модель или свою женщину. Потому что если это моя женщина, то можно ее связать, заняться с ней сексом - и все будет отлично. А если это модель, то важно оставаться в рамках. Иначе получится, что ты связал человека и воспользовался его беззащитностью. Так что с моделями я не сплю ».
Артем притягивает мою спину к себе, продолжая обвязывать. Модели, которые впервые переживают такой опыт, обычно говорят о подчинении, меня, впрочем, накрывает колоссальное чувство защищенности. Слежу за каждым движением - связыватель очень точно угадывает, куда действительно стоит наложить веревку. Она плотная и приятная, насыщенная пчелиным воском и маслом пачули. Не замечаю, как, связанная в буквальном смысле по рукам и ногам, оказываюсь где-то под потолком. От нервного напряжения трудно дышать.
Больно? - спрашивает мастер.
Не знаю. Везде.
Именно больно или чувство, что вас стягивает? - после его вопроса я понимаю, что, кажется, это не единственное чувство, которому без подсказки не нашлось бы определения. Риггер постоянно следит, чтобы шибари не нанесло вреда: периодически проверяет чувствительность рук и предупреждает, что остановиться можно в любой момент. К тому же рядом есть специальный нож, благодаря которому в случае чего веревки мгновенно окажутся на полу.
«Мой риггер дико сексуальный и от него вкусно пахнет»
Повисев вниз головой, оказываюсь на земле. Приятно почувствовать под собой пол. Почему-то я продолжаю сидеть в той же позе, с которой мы начали. Перерыв.
Артем отходит и закуривает: «Кто-то говорит, что шибари - это акт любви. Но ты можешь связать тысячу женщин, и они не будут тебя любить. И ты можешь связать тысячу женщин, но они будут тебе доверять. Так что шибари - это доверие ».
Риггер рассказывает, что связал более 50 моделей (некоторые просили делать это за деньги), а теперь у Артема 4-5 постоянных «клиенток». Все они нашли его через знакомых: открытых объявлений у нас давать не принято (сама я узнала о риггере от подруги, которая попробовала шибари и без перерыва делилась полученным опытом несколько дней). Одной модели связываться более двух раз в неделю нельзя - остаются синяки и следы от веревок. Осознаю, о чем речь, когда замечаю такие на своих предплечьях и щиколотках. Назавтра они исчезнут.
Артем однажды связывал и мужчину, своего товарища, но говорит, что «это было не то». Был у него и личный опыт в качестве модели, однако связывать самому риггеру приятнее, чем чувствовать это на себе.
Красота
Понимаю, что хочу еще. Связываться можно не только в подвесе, но и на полу, поэтому решаем попробовать. «Подвес - это зрелище, а сделать красоту на полу - мастерство », - говорит Артем, планомерно стягивая мои руки и обматывая веревкой верхнюю часть тела. Грудь оказывается в тисках. Это больно, но чем меньше напряжения, тем меньше это имеет значения. Чувствую извне силу, которая пытается направлять. С ней хочется бороться со всей дури. «Это называется “поводья лошади”. Видишь, я могу делать с тобой все, что захочу », - дразнит меня риггер, перекидывая мое несамостоятельное туловище из стороны в сторону.
Успокоившись, он внимательно рассматривает мою спину: «Хм, ты даже сидишь, как японка, правда, для Японии картина должна быть такая, - он опускает бретельку, обнажая мое плечо. - Зачем показывать больше? »
Как выясняется, в Японии великих мастеров и ценителей женских плеч всего около 12 человек. В Европе гранд-мастеров шибари, признанных японцами, только двое: Осада Стив и Филип Анн. Артем уже несколько месяцев учится у последнего. В Беларуси же риггеров немного, открыто связыванием занимаются всего пару человек.
«Для меня самое главное - это результат, возможность наблюдать такую красоту. Однажды на улице шел дождь, а я связывал модель прямо у ворот. Это было потрясающе. Просто сел и любовался », - рассказывает Артем, развязывая часть узлов и перекидывая веревку через кольцо. За мной начинается движение. Левая голень привязывается к бедру, для правой ноги находится опора, которой я не вижу. Опять я в воздухе, но сейчас это даже приятно. Умиротворение растекается по телу. Внутри поднимается волна совершенно нового, не похожего на сексуальное, возбуждения.
«Это называется “поводья лошади”. Видишь, я могу делать с тобой все, что захочу»
А ты что-нибудь чувствуешь сейчас, когда связываешь? - интересуюсь я.
А ты вот сейчас?
Значит, у нас состоялся обмен важными чувствами.
Какие именно это чувства, мой риггер не признается, снова переходит на «вы» и предлагает взять веревку в зубы, чтобы я сама контролировала натяжение. Я соглашаюсь. «Веревки - это фикция. Вы думаете, что вы супербеззащитны и ничего не можете сделать. Но посмотрите, здесь у каждого узла можно два пальца просунуть. Вы не “не можете”, вы “не хотите”. Главное здесь я и вы, то, как мы с вами общаемся, и что, как вы думаете, я с вами делаю. И вы решаете, чувствовать ли это ».
Прихожу в себя, уже сидя на полу. Я чувствую что-то вроде легкой эйфории. Левая рука онемела - это иногда случается, особенно с худыми моделями. С трудом осознаю, что конкретно происходило последние два часа. Развязав все узлы, Артем резким движением сгребает все веревки и засовывает мне к груди в футболку: «Это вам ». «Навсегда ?» - уточняю. «Нет, но их можно пощупать, возможно, еще какие-то ощущения возникнут ». Я зарываюсь пальцами в веревки. На самом деле я не знаю, как далеко могу зайти в поисках ощущений, названия которых пока не могу определить. Но спасибо, что именно от меня зависит, когда и как двигаться в глубь себя, когда - получать новый опыт, а когда - время что-то понять и остановиться.
Японское искусство эротического связывания, или шибари, в ряду BDSM-техник стоит особняком из-за специфического эстетизма и характерного, спокойного и сосредоточенного настроя партнёров, необходимого для успешного проведения сессии шибари. Этот вид воздействия не предполагает кипения страстей, верёвка не создаёт резких, экстремальных телесных ощущений и, как правило, не причиняет боли. Многие не видят в шибари чувственной составляющей, замечая лишь внешнюю красоту обвязки, и поражаются, что же движет трудолюбием Мастера и терпением его модели, необходимыми, чтобы обвязку создать, ведь это довольно долгая и тонкая работа.
Даже среди практикующих шибари порой встречается прагматичный подход: освоение и применение этой техники мотивируется сочетанием эстетической привлекательности и утилитарной задачи фиксации нижнего партнёра для дальнейших, в частности, садомазохистских или сексуальных, воздействий. В этом, конечно же, нет ничего предосудительного. Просто досадно, что огромный эмоциональный потенциал, который несёт в себе искусство шибари, и который, коль скоро человек завязан, уже обеспечен, он есть, его нужно лишь услышать, порой остаётся незадействованным.
Как и почему действует верёвка, и что это может дать партнёрам?
Воздействие верёвки. Правда и вымысел.
Как известно, далеко не все традиционные обвязки шибари ограничивают (или существенно ограничивают) подвижность. Так, карада (обвязка торса в виде сетки) или синдзю (обвязка груди, напоминающая верёвочный бюстгальтер) практически не стесняют движений, их можно носить часами, в том числе и под одеждой. Первый и главный эффект шибари - ощущение верёвки на теле, ощущение её текстуры, линии, лёгкого давления узлов, чувство охвата и поддержки торса. Всё это вместе взятое обеспечивает чувственное восприятие контуров своего тела, на которое мы обычно не обращаем особого внимания (подобно тому, как не замечаем, что постоянно смотрим на кончик собственного носа), напоминает о нём и помогает сосредоточить на нём внимание.
Ограничение подвижности при обвязках, предусматривающих частичную или полную фиксацию - второе по значимости воздействие. Тело поставлено в условия физической, буквальной несвободы, лишено самостоятельности, беспомощно. Таким образом, во-первых, в осязаемой форме предстаёт глубокий и разнообразный символизм несвободы и беззащитности, причём не "вообще", а в контексте сессии именно с этим Верхним партнёром, с тем, кому отдана свобода, то есть, в контексте отношений с ним. Во-вторых, сигнал о переключении внимания внутрь с внешних объектов, за их недоступностью, становится ещё более императивным.
Наконец, шибари - это красиво. Понимание красоты и довершает психологический акцент на своём теле, и вызывает чувство благодарности к Мастеру шибари - к человеку, сделавшему женщину красивой.
Иногда утверждают, что обвязки воздействуют на биологически активные точки на теле человека и таким образом создают эффект точечного массажа шиа-цу. Эта гипотеза не представляется достаточно обоснованной. Дело в том, что точечный массаж - это стимуляция строго определённых точек определённым способом и в определённой последовательности, в зависимости от поставленной задачи. При связывании этого, конечно, не происходит. Совпадения мест расположения биологически активных точек и зон, по которым проходит верёвка, случайны, в чём можно легко убедиться, сравнив "карту" биологически активных точек и "географию" традиционных обвязок. Первое, что бросается в глаза, - что верёвка никак не касается главных скоплений активных точек, расположенные на стопах, на пальцах рук и на ушных раковинах. Что же касается зон запястий и щиколоток, также обильных активными точками, то точечный массаж принято начинать с их стимуляции, в то время как вяжут их, наоборот, в последнюю очередь из соображений техники безопасности. Полностью исключать какого-то акупунктурного эффекта шибари нельзя, однако, даже если он и есть, из-за подчинения связывания совершенно иным принципам, нежели точечный массаж, этот эффект пренебрежимо мал.
Второе распространённое представление, которое вызывает гораздо большее изумление в силу очевидной (в отличие от таинственной акупунктуры) своей ошибочности - это мнение, что верёвка непосредственно стимулирует эрогенные зоны. Это попросту не так. Конечно, у каждого человека возбудимость разных эрогенных зон различна, но в общем наиболее важными на женском теле являются: гениталии; соски и молочные железы; "кошачье место" между лопатками; загривок, затылок, ухо, подбородок; внутренние поверхности бёдер; кисти рук и стопы. В основных обвязках верёвка минует все эти места, за исключением гениталий: грудь обвязывается над, под, снаружи или изнутри основания молочной железы; по спине, как правило, верёвка идёт также над и под эрогенной зоной, что связано с функциональной задачей обвязки груди; голова, кисти рук и стопы обычно не задействованы вообще; а внутренная часть бедра, даже если и охвачена верёвкой, не даёт оснований делать столь далеко идущие выводы. Кроме того, эротическая стимуляция осуществляется всё же поглаживанием или мягким трением того или иного места, а верёвка на теле довольно статична и создаёт ощущения обхвата и лёгкого давления. Что касается генитальных обвязок, в которых верёвка непосредственно соприкасается с половыми органами, то сами эти ощущения, взятые в отрыве от эмоционального контекста, далеко не всем доставляют удовольствие. При слабой обвязке они незначительны, при тугой - скорее, напоминают "резь" от слишком тесной в промежности одежды. Если текстура верёвки не скользкая (а она не скользкая, а то и колючая, у всех верёвок из натурального волокна), тем более, никакой механической эротической стимуляции не происходит. Конечно, все люди очень разные, возможно, чья-то чувственность воспринимает именно такое воздействие, однако в целом представление о том, что верёвка между ногами возбуждает женщину - такой же миф, каким являются мифы о получении женщинами эротического удовольствия от езды на велосипеде или верхом.
Восприятие верёвки.
Итак, основные факторы воздействия шибари - это ощущение тела, ограничение подвижности и эстетизм.
Ощущение тела
Ощущение верёвки означает необычно, непривычно сосредоточенное восприятие своего тела и позы. Очерченное верёвкой тело легче рассматривать и чувствовать как бы слегка отстранённо, осмысленно, концентрируясь на возникающих чувствах и в полной мере переживая, смакуя их. Можно осознавать те или иные части тела в отдельности и "слушать" их. Верёвка, обнимая торс, подчёркивает дыхание и сердцебиение. Тело таким образом из простой оболочки, некоего материального деятельностного аппарата, источника ощущений становится их адресатом, в каком-то смысле обретает самостоятельное, "умное" существование. Удивительно, насколько это похоже на принципы йоги. Классические позы нижнего в шибари совпадают с основными йогическими асанами редко (хотя на картинках, изображающих некоторые из них, на мой вкус, сильно не хватает верёвки:)) и скорее всего случайно, но смысл йоги - не в асанах. Точнее, любое положение тела в пространстве может быть асаной, и это определяется не тем, куда вытянута рука или как согнута нога, а восприятием тела, ощущениями от позы, которые задают логику положения тела и подсказывают всю его архитектуру. Принять асану - это не столько встать определённым образом, сколько почувствовать одновременно всё тело таким, каково оно применительно к этой позе. А когда асана сделана правильно, об этом говорит не преподаватель в классе и не зеркало. Об этом говорит внезапное и очень острое внутреннее чувство лёгкости, парения, свежести и какой-то чистоты, несмотря на то, что тело в это время напряжённо работает и некоторые мышцы растянуты до предела. Это же самое чувство невесомости у меня является одним из существенных компонентов бондажного сабспейса. Возможно, не у меня одной. Поэтому позволю себе порекомендовать практикующим шибари воспользоваться одним из правил йоги, которое гласит, что в любых положениях шея и лицо должны оставаться полностью расслабленными, чтобы ум не участвовал в работе тела, а наблюдал за ними со стороны.
Пассивность ограниченного в подвижности тела также обладает огромным потенциалом чувственного воздействия. Лишение возможности действовать "на передачу" переключает человека "на приём". На приём сигналов от органов чувств, прежде всего, осязательных (ещё более этот эффект усиливается при депривации, например, завязывании глаз и/или ушей, запрете говорить или использовании кляпа). Это помогает извлечь из них максимум, полностью их пережить и почувствовать, познать особость, уникальность и неповторимость каждого прикосновения. Именно поэтому, наверное, в традиционном шибари предпочтение отдаётся грубым, даже колючим верёвкам из пеньки или джута: они чувствуются не только в местах наибольшего натяжения, но по всей длине. Переключение коммуникации между партнёрами с обычной (речь, взаимные прикосновения, мимика, жестикуляция) на скудную, обусловленную дефицитом механизмов обратной связи со стороны нижнего, обостряет эмпатию. Это удивительное переживание близости, даже слияния, единства двух человек, не только несёт огромную одномоментную эмоциональную нагрузку, но и, несомненно, способствует углублению взаимопонимания между партнёрами и в целом укреплению взаимоотношений между ними.
Описанные позитивные переживания не приходят сразу, им нужно учиться, искать нужное чувство, ловить и запоминать его.
Основное препятствие, мешающее спокойно и расслабленно заново познакомиться с телом и услышать непривычное разнообразие и глубину ощущений, - нелюбовь к собственному телу. Мы все несовершенны. Мы все, кроме самих фотомоделей, не похожи на фотомоделей. Шибари может помочь научиться прощать телу то, что оно не вписывается в стандарт 90-60-90 (потому что ведь это прощает Мастер, иначе бы он не возился с верёвкой и не разглядывал бы потом долго и с удовольствием своё произведение, а наоборот, выключил бы свет и прикрыл бы чем-то некрасивое, чтобы его не было видно), но только тогда, когда научиться прощать действительно хочется. Если же недовольство своим видом зашло так далеко, что отвлечься от него не удаётся никакими средствами, а кукла Барби видится как эталон счастья, то от сессии шибари лучше отказаться вообще, так как тогда она может предстать нестерпимым унизительным воздействием, обострённым беспомощностью, и вылиться в лучшем случае в истерику.
Другой фактор, препятствующий концентрации внутрь себя, - это "чрезмерная" экстравертность нижнего. Человеку, по своему темпераменту не склонному к созерцательности, покою, пассивности, возможно, даже некоторой нелюдимости, а наоборот, энергичному, активному, непоседливому, учиться быть нижним в шибари значительно сложнее. Кстати, именно такие нижние обычно пытаются превратить сессию шибари в спортивное состязание с Верхним, немедленно принимаясь выпутываться из бондажа. Просто потому, что им скучно лежать (сидеть, стоять, висеть) спокойно. Конечно, и в этом есть своя прелесть. Конечно, каждый получает то удовольствие, какое умеет. Стоит ли "перевоспитывать" такого активного нижнего, и если стоит, то зачем, - решать его Верхнему. При обоюдном желании "перевоспитаться", безусловно, можно, хотя это непросто и небыстро, и может даже оказаться небесполезным для повседневной жизни нижнего, например, поможет ему развить усидчивость, способность к концентрации и т.п.
Ограничение подвижности
Бондаж вообще и шибари в частности относят к BDSM именно в силу физической беспомощности связанного нижнего. Помимо непосредственной, буквальной передачи власти над обездвиженным телом, связывание несёт в себе глубокую и многослойную символическую нагрузку. Что же происходит с нижним благодаря тому, что он недееспособен и беззащитен?
Прежде всего, беспомощный человек нуждается в заботе и попечении. Как ребёнок, которого кормят с ложечки, переворачивают с боку на бок, укутывают, если холодно, и раскрывают, если жарко, укачивают, чтобы успокоить. Игровое воссоздание детского статуса может обусловливать психологический регресс в детство, освобождение от ответственности, от необходимости думать и принимать решения, возвращает в состояние безмятежной невинности, создаёт идиллический настрой. Верхний, в свою очередь, входит в роль Родителя, умиляется своему подопечному, радуется возможности позаботиться о нём.
Затем, поневоле снимаются ограничители сексуальности. Что бы со связанным человеком ни делали, ему, как в классической шутке, остаётся одно: расслабиться и получить удовольствие. Выражаясь метафорически, путы на теле развязывают путы в голове, потому что не остаётся ничего, кроме как принять происходящее, смириться с ним. Неслучайно шибари изобрели именно японцы, чья культура строго целомудренна. Описанный выше эффект тонкого и глубокого ощущения своего тела, возникающая жадность до прикосновений, вкупе со снятием ответственности за "неприличный" вид и поведение, дают возможность забыть на время о социальных условностях, комплексах и предрассудках, заложенных пуританским воспитанием. Акцент на сексуальности усиливается тем, что традиционные обвязки подчёркивают прежде всего грудь и гениталии.
Герои гениальных "Кукол" Такеши Китано бродили по городам и весям, связанные верёвкой. "Мы с тобой одной верёвкой связаны", - пел бард. Мы говорим об узах любви, о связи сердец, о привязанностях, о пленительности. В образе верёвки заложен глубокий любовный символизм. Поскольку любовь - вещь непостижимая и в некотором роде эфемерная, развивать эту идею в подробностях вряд ли стоит. Но тем, для кого любить - значит безоговорочно верить и отдавать себя, с одной стороны, и заботиться и беречь, с другой, шибари поможет выразить лирические чувства.
Наконец, обездвиживание - это квинтэссенция власти, полной физической свободы делать с человеком что угодно, тотального контроля над всем его существом, а с позиции нижнего партнёра - абсолютной покорности и смирения. Связанный человек не может ни сражаться, ни спасаться бегством. Он может лишь отдаться на милость того, в чьём распоряжении оказался. Для этого требуется огромное доверие, только оно способно преодолеть страх. Ни в одной из BDSM-практик нижний не отдаёт себя столь полно и непосредственно осязаемо, как в бондаже. Здесь передачу власти можно увидеть и потрогать. Таким образом создаётся психологический "якорь", партнёры будут помнить это чувство и после того, как верёвка снята. Порой мне кажется, что люди, утверждающие, что их отношения, за исключением бондажных сессий, полностью ванильны, не вполне отдают себе отчёт в том, что психологическая и телесная память о состоянии власти / подвластности в никуда не уходит, она сохраняется как фактор, влияющий, пусть, возможно, и совсем незначительно, на формат повседневных отношений. Этот фактор лучше не игнорировать.
Психологическое воздействие несвободы определяет затруднения, с которыми могут столкнуться партнёры. Во-первых, нижний может оказаться клаустрофобом. В этом случае его перспективы как бондажиста весьма сомнительны. Конечно, можно действовать медленно и осторожно, начиная с обвязок, не стесняющих движений, затем постепенно переходя к фиксации, из которой легко освободиться самостоятельно, и так далее. Можно попробовать прибегнуть к помощи психологов, иногда это эффективно в борьбе с такого рода неврозами. Проблема только в том, что всё это не гарантирует внезапного и очень резкого срыва. И, конечно, встаёт вопрос этики - насколько допустимо "насиловать" природу человека?, - и он решается, очевидно, в зависимости от ответственности, которую Верхний взял на себя - или не взял - в отношении не просто "механической" безопасности сессий, но в отношении личности своего нижнего и его судьбы.
Во-вторых, есть люди, которые вообще не умеют подчиняться, отдавать контроль. Для них ужасна сама мысль, что кто-то может делать что-то за них. Они не умеют принимать дары. Они, как правило, не могут воспринимать окружающих такими, какими те являются, но стремятся переделать их под себя, рассматривают их сквозь призму себя. Они и к себе относятся так же: обращают внимание не на сущее, а на должное, конечно, в соответствии с собственными же об этом представлениями. Они сверхпопечительны и зачастую гиперответственны, уверены, что без них этот мир немедленно провалится в тартарары. Они не "лучше" и не "хуже" тех, кто устроен иначе. Просто они не нижние. Потому что не умеют доверять.
В-третьих, иногда спокойно принять свою беспомощность в бондажной сессии мешает страх, особенно важную роль этот фактор играет, кода партнёры не слишком близки друг с другом. Это может быть страх "заученный", вызванный предыдущим негативным опытом, или же страх перед данным партнёром.
Если партнёры дороги друг другу и хотят продолжать и укреплять свои отношения, каждый срыв сессии должен стать предметом тщательного и долгого разговора. Обязательно нужно докопаться до истинных причин резкой реакции нижнего, а затем вместе решить, можно ли попытаться устранить причину, или же она представляет собой непреодолимое препятствие (точнее, так: непреодолимых препятствий нет, есть только человеческая лень, поэтому - несоразмерно тяжело преодолимое препятствие), и от бондажных сессий лучше отказаться вообще.
Эстетизм
Нижний, выступая в роли модели для Мастера, получает зримое и осязаемое доказательство своей востребованности. Ведь фигура шибари - это произведение искусства. Оно создаётся неспешно, бережно, внимательно, аккуратно. Раз Верхний берёт на себя такой труд, а потом ещё и хлопоты по заботе о связанном, значит, нижний ценен, дорог, нужен. Для многих это очень важно - быть нужным.
К этому добавляется специфическое чувство востребованности нижнего как художественного материала. Не каждый день в обыденной жизни нам удаётся побыть Пигмалионом и Галатеей. Роль модели требует покорности, пассивности, пластичности, но не только. Живой человек всё же отличается от глыбы мрамора или комка пластилина. Отличается способностью к сотрудничеству, к "умной" отзывчивости, что помогает каждый раз создавать не обвязку вообще, а обвязку данного человека в данном контексте времени, места, настроения и так далее. Творчество вообще приносит людям огромную радость и удовлетворение (я не знаю точно, что именно движет Мастерами шибари, заставляя их осваивать это непростое искусство, но, подозреваю, не в последнюю очередь именно возможность создавать прекрасное), совместное творчество сближает, создаёт общий понятийный, символический и эстетический ряд, а уж когда предметом его становятся самые интимные сферы жизни, образы и переживания, восторгу нет предела.
Шибари и сабспейс
Подчёркнутая пассивность, покорность, подчинённость (Инь) вызывает острое ощущение собственной женственности. Эта женственность привлекательна, потому что тело, даже несовершенное, полностью принимается, становится красивым. Привлекательность чувственна, потому что тело узнаёт само себя и радуется себе. Чувственность сексуальна, ведь сняты все запреты. Всё это - женственность, привлекательность, чувственность, сексуальность, - принадлежит Мастеру, который их создал, пусть даже всего лишь здесь-и-сейчас. Он волен распорядиться ими по своему усмотрению. Он бережёт своё создание, и поэтому верёвка греет: это тепло заботы. Тело, чувства и разум обретают редкую гармонию. Вдруг оказывается, что растворение в Мастере и уход в себя - это одно и то же. Это спокойное, тихое, счастливое, благодарное, светлое, радостное, полное и безоговорочное принятие всего происходящего и своего в нём места. Это абсолютная свобода, ибо что есть свобода, как не быть собой и на своём месте?
